– А еще лицемерный и подлый ворюга Хватантре Коварнайдо как-то раз такое сказал… – снова завел свое Шнырь, но тут сверху донесся громовой собачий лай.
– Это Северный Пес, – определила тухурва, прислушавшись, и на ее морщинистом личике в темных пятнах веснушек расцвела улыбка. – Ишь ты, по-хорошему лает… Стало быть, не стряслось ничего такого, что может господина рассердить. Пошли, ребятушки, посмотрим!
Они всей гурьбой бросились к лестнице, а снаяны поплыли по воздуху, словно два сотканных из тумана неясных образа, только чворк отстал.
Успели в самый раз к интересному: господин самолично распахнул входную дверь. В темени за порогом снежной глыбой виднелся Дохрау – он может быть и большим, и маленьким, сейчас он был величиной с лошадь. С его косматой спины соскочил наездник – Крысиный Вор в кошачьем облике. В зубах у него что-то болталось, Шнырь присмотрелся и обомлел.
– Благодарю тебя, Повелитель Вьюг и Буранов, – церемонно поклонился псу Тейзург.
Тот не удостоил мага ответом – обернулся снежным вихрем и умчался прочь прямо сквозь узорчатую кованую ограду.
– Это – мне?.. – глазам своим не веря, вымолвил Шнырь.
– Нет, Шнырь, должен тебя разочаровать, это – мне.
Господин забрал у ворюги крысу, которая выглядела полуживой, положил на сиянский ковер с хризантемами, сотворил какое-то колдовство – и вот уже вместо крысы ошалело таращит глаза Папаша Черепах, которого после той истории с морвами Тейзург услал из дома в свои южные владения.
Еще одно заклинание – и Шикловен превратился в молодого парня, худощавого, взъерошенного, остроносого.
– Крис… – прохрипел он по-овдейски, мутно глядя на мага. – Ничего себе, ты меня все-таки вытащил…
– А ты сомневался? – хмыкнул господин.
Он стянул с кота жилетку и снял ошейник, после чего маг-перевертыш тоже перекинулся в человеческий облик.
– Вы уже знакомы, но я все же представлю вас друг другу: Кемурт Хонбиц – Хантре Кайдо. Забавно, что у вас одни и те же инициалы, если поменять их местами… Сейчас я распоряжусь насчет то ли ужина, то ли завтрака, а пока – по чашке кофе? Кемурт, только не бери пример с этого извращенца Хантре, не лей в кофе сливки!
Господин светски болтал за троих, оба его собеседника нетвердо держались на ногах и выглядели совершенно измотанными.
Когда они ушли, Шнырь с горечью обратился к чворку, который только сейчас добрался до передней залы:
– Я-то думал, это он для меня крыску изловил! Люди сказывают, что у человека должна быть совесть, вот я и решил, что она появилась у ворюги, и он решил свою вину передо мной загладить, стереть нанесенную мне обиду – а вот и нет, он об этом даже не подумал. То-то и господин говорит, что никакой совести у рыжего мерзавца, иначе бы он дома ночевал, а не по чердакам прятался. Так что не верь, ежели какую брехню про людскую совесть услышишь, это сплошные сказки, не бывает ее на свете! Эх, знал бы ты, какая у меня была крыска…