— Ага! — я почувствовал слабость и присел.
— Что дальше!? Отдавай приказ! — не унимался Вольгаст.
— Организуй преследование противника и разведку. Вышли связных к Будаю. Посчитай, сколько бойцов мы потеряли и каковы потери врага. Допроси пленных.
— Понял. Это все?
— Что‑то мне немного не по себе. Прикажи, чтобы на горе поставили палатку.
— Сделаем.
Вольгаст убежал и рядом остался только Дуган, который смотрел на меня, будто я какое‑то божество, и постоянно что‑то шептал. Что с него взять? Сказитель, он сказитель и есть. Наверняка, новую песню сочиняет о славных подвигах великого героя и спасителя. А какой я герой? Сам себя я таковым не ощущаю, хотя понятие о своих обязанностях вождя имею и уверен, что все у меня получится.
Неожиданно моя голова закружилась, неимоверно захотелось спать, и я стал заваливаться набок.
— Оттар! Оттар! — донеслось до меня. — Что происходит!?
— Все в порядке… — проваливаясь в сон, ответил я. — Переутомление… Сейчас только посплю… Немного…
Как меня отнесли в палатку и уложили на трофейную походную кровать, я не чувствовал. Мой разум уже отринул все проблемы и заботы, расслабился и погрузился в блаженное состояние покоя. Однако выспаться мне все‑таки не дали. Может, часа четыре поспал. А потом пришло пробуждение…
Сначала был звук голосов. Кто‑то спорил прямо возле палатки и, невольно, я прислушался.
Голосов было несколько, и некоторых людей я узнал. Будай, голос резкий и слегка надменный. Наймар, неуверенный и в то же время раздраженный. Шипастый Рип, второй тыловик и помощник графа, сухой и спокойный. Ромай, разгоряченный и гневный. Дыхо, командир первой сотни, какой‑то равнодушный. Ойген, запыхавшийся, словно пробежал пару миль. Ну и Вольгаст, который всех оборвал:
— Молчать! Дайте Оттару отдохнуть! Приходите со своими проблемами через пару часов!
— Нет! — ему ответил Будай. — Это наши проблемы! Общие!
Улыбнувшись, я окончательно проснулся, потянулся и понял, что мне гораздо легче. Силы вернулись и, откинув покрывало, я встал, прихватил меч и вышел.
— В чем дело? — взгляд скользнул по лицам командиров нашего войска.
Отозвался Вольгаст:
— Вожди и часть воинов требуют разделить «хабр». Прямо сейчас.
Что такое «хабр» я уже знал и в будущем предвидел проблемы. Но вопрос всплыл раньше, и его предстояло разрешить.
«Хабр» — это общая добыча. После каждого боя собиралось все, что было захвачено, и боевой вождь производил дележку, принцип которой мне очень сильно не нравился. Рядовой боец получал долю, десятник две, отличившийся воин три, сотник пять, а сам вождь от десяти до двадцати.