Буквально почти сразу появился возок Хованских в сопровождении вооруженных холопов. Сам князь гордо гарцевал на коне. Я, к сожалению, из-за своей раны пока еще не мог делать ничего подобного и сидел в возке, стараясь особо не шевелиться. Наше появление народ встретил приветственными криками. Но прошла минута, другая – и раздался рев голосов. К Варварке двигался царский поезд, и в мгновение довольно широкий проезд был полностью забит царевыми сопровождающими.
Сам Иоанн Васильевич шел в середине процессии, и его еще не было видно, но колокола Варваринской церкви уже торжественно загудели, как бы говоря: идет царь земли Русской! Увы, мой случай не был особо выдающимся, и верхняя одежда шагающих в первых рядах дворян была всего лишь шелковой. Мой рациональный мозг тут же задался вопросом – интересно, скольким из этих бояр и дворян одежка была выдана во дворце, дабы они могли с честью сопровождать государя? За этими дворянами шли более знатные окольничьи, мои коллеги думные бояре и прочие. А вот уже виден государь, он был одет достаточно скромно, как бы подчеркивая неторжественный характер сегодняшнего действа, в руках у него был простой посох, а не царский жезл. Вокруг него возвышались рынды с боевыми топорами, отделанными золотом и серебром, их серебристые кафтаны и белые бархатные шапки ярко сверкали под зимним солнцем.
Все окружающие повалились на колени и уткнулись лбом в заснеженную землю, и я в том числе. Хотя мне была дана привилегия, как царскому врачу, не становиться перед ним на колени, я предпочитал не выделяться среди прочих и быть как все. С невысокого крыльца церкви царя благословил вышедший митрополит Антоний, и все действующие лица вслед за этой парой начали медленно входить под церковные своды.
Мы с Ириной уже все обсудили не один раз, и вот она дрожащими руками передала младенца царю. Сейчас он, держа его на руках, стоял перед аналоем, рядом с ним стояла Хованская, ее лицо было белым, и мне показалось, что она близка к обмороку, но все же постепенно она успокоилась и ее щеки порозовели.
Митрополит, занявший место попа Михаила, начал свершать чин оглашения и читать запретительные молитвы, направленные против Сатаны.
Наконец он закончил, и тут государь громко и ясно начал читать Символ Веры. В до отказа заполненной церкви стояла мертвая тишина, и в ней громко раздавались размеренно звучащие поставленным голосом царя слова молитвы.
Государь закончил молиться, и митрополит приступил к освящению воды. Он ходил вокруг купели, читал молитву, а я думал, что придется принести теперь эту купель, в которой не один фунт серебра, в дар церкви, – не забирать же ее обратно после крещения.