Всю дорогу от метро до Белградской она оглядывалась. То, что за ней и её компаньонами следят, не стало для неё открытием. Было бы ненормально, если бы не следили. Ок, как любит выражаться Хрофт. Поглядим, кто кого перехитрит. Портфель, начинённый пипифаксом, задел Ритино самолюбие. Ход основательный, но матч ещё не доигран.
На квартире у Джима все были в сборе. Не тратя времени на предисловия, Вышата протянул Рите небольшой унизанный скрепками пакет.
– Взгляни.
Из пакета выпала сложенная вдвое бумага. Рита расправила её и положила на стол, чтобы всем было видно.
– Карта, – установил Асмуд, хотя это и так выглядело очевидным: бумага была покрыта узором из длинных линий, коротких чёрточек и скособоченных квадратиков.
– Бумага старая, – сказал Джим. – Похоже на обрывок газеты. А вот и дата. Двадцать третье марта тысяча девятьсот семнадцатого…
– «Русское слово»! – Рита разобрала несколько букв заголовка над линейкой, отделяющей текстовый блок от газетного поля. – Этот номер был у Калитвинцева! Я ещё обратила внимание, что кусок третьей полосы оторван.
– Калитвинцев сам нарисовал карту?
– Нет! Видите, как чернила выцвели? Карте не меньше лет, чем газете.
Пока за гардинами надсаживалась электричка, обрывок переходил из рук в руки. Каждый считал своим долгом высказать какую-либо догадку.
ВЫШАТА: Не чертёж ли это музея в Александровском лицее? Что если кто-то хотел восстановить картину кражи пушкинского перстня?
ХРОФТ: Чухня! Зачем восстанавливать, если перстень уже стыбзили? Разуйте зенки: вон дорога, вон озеро или речка, квадратики – это дома… Тут не музей, тут целое поместье.
АСМУД: Видите на карте плюсик? А к нему пунктир со стрелкой… Там клад! Как в книжках про пиратов.
ДЖИМ: Погоди ты с кладом. Я бы сначала выяснил, откуда газета взялась и с какого похмелья эти ханурики нам её подсунули.
РИТА: Я знаю! Она была в портфеле у Калитвинцева. Он спрятал этот клочок туда, потому что карта представляет какую-то ценность. Не удивлюсь, если на ней показан путь к капиталу княгини Волконской.
ЭЛЕКТРИЧКА: Ту-у-у! ‹далее неразборчиво›.
АСМУД (в запальчивости): И я о том же! Есть клад, есть карта. Даёшь экспедицию за сокровищами!
ХРОФТ (иронически): Ок, флибустьер. Покажи нам, где эта улица, где этот дом. Что на карте нарисовано: Питер, Амстердам, Кейптаун? Такую абракадабру я с чего угодно срисую – хоть с Летнего сада, хоть с острова Пасхи.
ВЫШАТА (примирительно): Не гоношитесь! Дайте-ка ещё разок взглянуть. Да, накарябано, леший не разберёт…
РИТА (ликующе): Вот и ханурики не разобрали! Надеялись, что отберут у нас флэшку, и тогда всё понятно будет. Фигушки! Калитвинцев – молоток, превосходно всё завуалировал. Они и в больницу к нему прорывались, чтобы без всяких ребусов секрет из него вытрясти. Но папа подсуетился, и теперь им туда хода нет – больница под усиленной охраной. Тогда они снова про нас вспомнили, у нас с мозгами получше. Думают, мы загадку раскусим, а они в нужный момент нас ототрут и драгоценности в свою пользу конфискуют.