Счастье Муры (Абгарян) - страница 27
– Я убью её!!! – орёт председатель.
– Сейчас обратно на дерево вернём! – прикрикивает на него дед.
Председатель умолкает. Через минуту он уже на земле. Николаич отвязывает верёвку, и они с дедом уводят его в дом – укладывать в постель.
– Вечером ба-аньку зато-опим, по-о-парим тебя, спина станет но-овенькой, – как маленького, уговаривает председателя Николаич. Тот всхлипывает и невнятно мычит.
Бабушка с Гришкой и Мурой уводят домой Валентину.
– Вот ведь зараза, – ругает по дороге бабушка козу, – кругом столько травы, а она только председателев крыжовник жрёт!
Валентина на слова бабушки не обращает внимания. Она вышагивает по неровной деревенской дороге и весело вздрагивает ушами. У Валентины сегодня праздник, аж именины сердца. Крыжовенного листа она наелась на год вперёд.
Глава 11
Банный день
Поздно вечером Мура с дедом, как и положено настоящим поморам, провожают на крыльце закат.
Оба пахнут чистотой, берёзовым листом и травами. Сегодня, благодаря радикулиту председателя, выдался настоящий банный день.
Мура с бабушкой помылись первыми. Бабушка не очень любит жару, поэтому они с Мурой затеяли мытьё, не дожидаясь, пока баня растопится в полную силу. Зато к тому времени, когда Николаич привёл под руку ковыляющего председателя, раскалённая банька чуть ли не свистела в дымоход закипающим чайником.
– Николаич, может, тебе не надо? – спросила бабушка.
– Это почему же? – разобиделся Николаич.
– Так мозги-то сотрясённые! Мало ли.
– От русской баньки никому ещё плохо не было! – отрезал Николаич и вперёд остальных полез в пекло.
Мура с бабушкой – обе розовощёкие, в белых косыночках, сидели у распахнутого кухонного окна и пили из блюдечек чай с мятой. В баньке раздавались такие звуки, словно там кого-то убивают.
– Хрясь… Хрясь…
– Ох… Ах…
– Фьють… Фьють…
– Бух… Бах…
– Егорыч, будь человеком, не поддавай больше!
– Фшшшшшшшшшшшшшшью…
«Наподдал» – подумала Мура, и даже почувствовала запах травяного настоя, которым плеснул из ковшика на раскалённые камни дед.
– Рейхстаг проще брали, – хмыкнула бабушка, когда мытьё мужчин, судя по нарастающему шуму, превратилось в настоящее сражение.
Первым капитулировал Гришка. Он выполз из бани – красный как варёный рак, с прилипшим к макушке берёзовым листом, рухнул на лавочку и какое-то время мелко дышал, глядя невидящими глазами на нахохленного Сергеича. Петух возмущённо кококнул и повернулся к нему боком.
– Ннну? – спросила бабушка.
Гришка слабо пошевелил рукой. Сил отвечать у него не было.
Следом сдался председатель. Он рухнул на лавочку рядом с Гришкой – раскрасневшийся, с дымящимися ушами, и тоже уставился на петуха. Сергеич сердито закукарекал.