— Этот Келлз — счастливчик, — пробормотал Рамок.
Внезапная искренность его голоса поразила Каролину. Она метнула на него быстрый взгляд — снизу вверх, почувствовав жаркое тепло его ответного взгляда.
— Возможно, не такой уж счастливчик, — с горечью произнесла Каролина.
Ведь это она виновата в том, мягко говоря, затруднительном положении, в котором они теперь находились. Казалось, тучи почти рассеялись над головой Рэя — он получил наконец всемилостивейшее прощение за то, что занимался пиратством, и они с Каролиной уже готовились к свадьбе.
Но радость их была непродолжительной. Случилось так, что Рэй Эвисток стал жертвой заговора. Некий фаворит английской королевской семьи, дабы скрыть свои преступления, потопил несколько английских кораблей, скрывшись под именем Рэя.
Его снова объявили преступником, и, чтобы снять с себя пятно, гордый возлюбленный Каролины был вынужден сам отправиться на поиски клеветника. Тот был пойман недалеко от Азорских островов. Но когда выяснилось, что этот негодяй — маркиз Солтенхэм, жених лучшей подруги Каролины, Реббеки, Каролина стала умолять любимого пощадить его, и он внял мольбам невесты. О чем сейчас оба горько сожалели.
Ибо мать Ребы, сущая мегера, подкупила свидетелей, которые показали, что Робин Тирелл, маркиз Солтенхэм никогда и близко не подходил к морю, а не то что разбойничал в океане. Рэю Эвистоку и Каролине ничего не оставалось больше, как вернуться на Тортугу под вымышленными именами. С этих пор Рэй стал зваться капитаном Келлзом, а она — Серебряной Русалкой.
На Тортуге Каролина старалась не вспоминать о произошедшем и не думать о судьбе, которая не состоялась. Ей это почти удавалось. Но в Порт-Рояле все обстояло иначе. Каждый день приносил ей все новые и новые напоминания о прошлом.
Нельзя сказать, что Рэй и Каролина чувствовали себя здесь изгоями. Их часто принимали в доме губернатора, достаточно мудрого, чтобы закрывать глаза на то, что его город превратился в базу флибустьеров, но ведь, с другой стороны, пираты служили надежной защитой от испанцев, грозивших нападением с расположенной неподалеку Кубы. Были у молодой пары и другие респектабельные знакомства. Английское, мелкопоместное дворянство, прибывавшее сюда из Лондона, селилось в верховьях Кобры, обзаводясь плантациями. Келлз и его подруга были желанными гостями и в их домах. Местные помещики и прочая знать прибывали в город морем с внутренней части острова, и всех их с радостью принимали на званых вечерах и у губернатора, и в доме на Куин-стрит. Светская жизнь здесь в отличие от Тортуги баловала их. Но как ни странно, Каролина порой мечтала о том, чтобы ее вовсе не было. Келлз и Каролина, возвращаясь домой с этих званых обедов, не могли не испытывать чувства горечи, ведь эти вечера были жалким подобием тех, на которых они бывали в столице и которых Рэй Эвисток и леди Лайтфут лишились, по-видимому, навсегда.