Ну почему эти голливудцы такие ненадежные?
Едва вернувшись в Британию, я подняла все старые связи и разослала кучу электронных писем. И что в итоге? Ничего. Ни делового обеда, ни встречи, ни телефонного номера. Все мои бывшие подопечные из киноиндустрии либо сменили сферу деятельности, либо лечат нервный срыв, либо еще куда-то пропали. Последней в моем списке значилась Дженна Дуглас – обладательница обширной коллекции платьев с открытой спиной. Не получив ответа и от нее, я обратилась к «Гуглу». Выяснилось, что Дженна ушла из «Юниверсал» почти год назад и открыла салон красоты. Изобрела какую-то процедуру с электротоками и медом, дважды судилась с недовольными клиентами, но «активно ищет инвесторов». М-да. Не буду ее трогать.
Сплошное разочарование. Я-то думала, сейчас меня завалят ценными контактами. Буду бронировать столики в «Спаго», встречаться с продюсерами, а Люку бросать небрежно: «Ой, ты сегодня в «Парамаунт»? Там и увидимся».
Ну да ладно, у меня в запасе Сейдж. Подлинная, никуда не исчезающая звезда первой величины. И я, между прочим, не сижу сложа руки. Я уже начала подбирать образы и, по-моему, неплохо прониклась ее стилем. Вжилась в антураж.
– Вот, смотри. – Я расстилаю перед Сьюз на кровати голубой парчовый плащ. – Сказка, правда?
Сьюз – моя самая давняя подруга, и сейчас мы, как в старые времена, когда жили вместе в фулхемской квартире, валяемся у нее на кровати в Гэмпшире с журналами светской хроники. Только раньше мы валялись на пропахшем ароматическими палочками и местами прожженном сигаретами индийском покрывале, а сейчас – на массивной старинной кровати с шелковым балдахином, гобеленами и деревянными панелями, на которых, кажется, где-то вырезал свою подпись Карл Первый. Или Второй? Какой-то, в общем, из Карлов.
Сьюз – невероятная аристократка. Живет в поместье и со времен кончины отца своего свекра зовется леди Клиф-Стюарт (что, по-моему, страшно старит). Леди Клиф-Стюарт – это какая-то девяностолетняя карга, щелкает на всех хлыстом и вопит: «Что? Не слышу?» Сьюз я этого, конечно, не говорю. И потом, она как раз совершенно не такая. Она высокая, длинноногая, с длинными светлыми волосами, кончик которых она сейчас рассеянно грызет.
– Прелесть! – Она щупает плащ. – Просто потрясающе.
– Легкое летнее пальтишко, которое Сейдж может накинуть с джинсами. Как раз для Лос-Анджелеса. К нему можно балетки или те сапоги, которые я тебе показывала…
– Воротник чудесный. – Сьюз гладит потертый серый бархат.