– Это, – Финли указал на широкое кольцо из золотых и серебряных цепочек на шее девушки, – не колье, а рабский ошейник.
– Да ладно, – не поверил Лиам. – Впервые вижу, чтобы ошейник так богато украшали камнями. Здесь одного серебра на год безбедной жизни.
– Ее поймали во время революции. Ты ведь знаешь, ализонийцы не сжигали магов.
– Читал. Они вроде эксперименты ставили?
– Да, алхимические, по контролю сознания. Каким-то образом она смогла убедить тюремщиков в том, что подчиняется приказам. Это заняло ни много ни мало десять лет. А семь лет назад вышла на нашего человека и сообщила, что у нее под контролем находится человек из министерства иностранных дел Ализонии.
– И вы поверили?
– Мы проверили, Лиам. Она помогла переправить десятки детей.
– Вы были с ней близки?
– Мы дружили.
– По-взрослому – телами? – съехидничал Лиам.
– Дам в морду! – пригрозил Финли. – Нет, она друг. Хороший друг.
«От судьбы-насмешницы можно ждать всего, – думал Лиам. – Сегодня ты рыцарь, завтра – раб. Впрочем, если это и рабство, то не слишком обременительное, судя по количеству драгоценных металлов и камней». Потом, нахмурившись, спросил:
– А этот, случайно, не тот человек из министерства?
– Нет, скорее всего, слуга. Хоть и одет богато, но побрякушек на нем нет. Подумай сам, как должен выглядеть человек, вырядивший в такое рабыню.
– Может, она заставила?
– Анастасия? Нет, не стала бы. Она у нас девушка боевая.
Хоть и боевая, но досталось ей хорошо. Все левое плечо и грудь залиты кровью, а на лбу огромная шишка, венчающаяся кровавой раной. Дорогое платье пришлось разорвать, чтобы обработать повреждения. Благо оно было из чистого шелка, так что вытаскивать волокна из раны не потребовалось. Будь одежда другой, с пулевым ранением в плече пришлось бы повозиться. Сейчас же оно пугало меньше всего. Пуля прошла навылет, а вот грудь пострадала больше. Чуть ниже ключицы Анастасие досталось шипастой дубинкой. Старые ржавые гвозди разорвали и кожу, и мясо.
С терпением настоящего целителя Финли сосредоточенно промывал рану за раной, вытаскивая кусочки ржавчины. Над последней, самой глубокой, где гвоздь вошел в тело по прямой, долго думал. Все же, решившись, полил скиннер виски и разрезал рану. Кровь хлынула с новой силой.
– Лиам, подержи. Руки продезинфицируй, быстро. – Лиам послушно плеснул желтоватой жидкости на руки, растер. – Разведи края раны. Да не бойся ты, прижми нормально!
– Да она скользкая! – огрызнулся Лиам, но прижал мягкую кожу и развел края.
Финли брызнул какой-то жидкости и снова разрезал. Продолжал так, пока не добрался до кусочка ржавчины величиной с муравья. Не зря все-таки резал. Финли вздохнул с облегчением.