Коко в своей голубой шлейке и на длинном поводке, ведомый Квиллером, вошел в мастерскую с таким видом, будто уже бывал здесь раньше. Он не остановился, подозрительно принюхиваясь, на пороге, и не пополз на животе, как это обычно делал в незнакомых местах.
– Давайте начнем со снимка Дэна за гончарным кругом, – предложил Квиллер.
– Если честно, ребята, я специализируюсь по плиточной керамике, – сказал Дэн. – Но если это то, что вам нужно… – Он взял кусок глины и сел за гончарный круг.
– Убери из кадра кота, – распорядился Квиллер. – Снимем последовательно все стадии создания кувшина.
– Это у вас вряд ли хорошо получится, – сказал гончар, – у меня поврежден большой палец. – Глина начала крутиться, поднимаясь под его влажными руками, потом опускаясь, образуя объем, расползаясь в покатую горку, потом под давлением левого большого пальца в середине ее образовалась выемка, и наконец горка превратилась в миску.
Все это время Банзен щелкал фотоаппаратом, подбегая то с одной стороны, то с другой и выкрикивая инструкции.
– Наклонитесь… Взгляните вверх… Поднимите подбородок… Не смотрите в объектив.
И все это время Коко исследовал помещение, нюхая ступки и пестики, сита, черпаки, ковши и воронки. Особый интерес он проявил почему-то к весам.
– Самое главное здесь – глазурь, – объяснял Дэн. – У меня получилась холодная глазурь, коли понимаете, о чем речь.
– Заглянем-ка в чулан для глины, – решительно сказал Квиллер. – Может быть, там найдется что снять.
Дэн дернулся:
– Да там нет ничего, кроме оборудования, которое мы уже давно не используем. Ему лет пятьдесят-шестьдесят.
– Я хочу посмотреть, – настаивал Банзен. – Никогда нельзя сказать, где получатся самые хорошие кадры, а пленки у меня много.
В чулане для глины было холодно и сыро. Квиллер задавал умные вопросы о глиномешалке, об устройстве, при помощи которого дробят глину, о фильтрах и, держа руку на поводке, ни на миг не спускал глаз с Коко. Кота привлекло отверстие в полу.
– Что там внизу? – спросил Квиллер.
– Ничего. Просто лестница в подвал, – ответил гончар.
Журналист думал по-другому. Джой назвала это баком для хранения глины. Он наклонился, взялся за металлическое кольцо, рывком открыл люк и посмотрел вниз в темноту.
Коко издал странный звук, топчась на краю отверстия. Он начал с урчания и закончил визгом.
– Осторожно, – предупредил гончар, – там крысы.
Журналист оттащил Коко и отпустил крышку люка. От удара пол затрясся и, казалось, пошатнулись стены дома.
– Просто падалью оттуда тянет, – заметил Банзен.
– Это глина дозревает, – объяснил Дэн. – К этому можно привыкнуть. Почему бы нам теперь не пойти в комнату для обжига? Там удобней и не так воняет.