Мы тоже скоро все доели, запили каждый своим напитком. Пепи скрылась за дверьми кухни. А так как мы спешили — застать безответственного папашу Олимпуса, пока он не успел собрать вещички — то я велела Петеру сидеть на месте, а сама подошла к барной стойке и крикнула:
— Пепи.
Пепи вышла, взяла деньги и пожелала спокойной ночи. Я обернулась… И увидела, что за столиком, за которым мы сидели — никого нет!
И под столиком — тоже! Памятуя о дневном «исчезновении» Петера у меня в гостиной, я взглянула на потолок — никого!
Пепи выбежала из‑за барной стойки:
— Может, на улицу потопал?
— Да он толком еще не ходит! Только ползает!
— Может, уполз?
Мы выбежали на улицу. Тротуар был освещен фонарями. И на тротуаре было совершенно пусто. Ох, боже мой! Что же! Где же! А вдруг он умеет растворяться в темноте, ну то есть, становится невидимым? Вот почему этот чертов Гермес и не советовал гулять с ним с наступлением сумерек!
Мы с Пепи оббежали кафе и снаружи и внутри, к нам присоединился повар, два его помощника и уборщик. Но все было безрезультатно!
— Алисия, — сказала Пепи, когда я без всяких сил шлепнулась на пластиковый стул, — звони в полицию.
А все покивали. Точно. Надо позвонить. Но не в полицию, а в агентство! Контракт даже обязывал обращаться к ним в экстренных случаях! Уф. Сейчас они быстренько мне все объяснят и всех найдут!
— Точно, — сказала я вслух и пошла к выходу, чтобы спокойно позвонить на улице.
— Что ты, звони с нашего телефона! — Пепи побежала и выставила аппарат на барную стойку.
— Нет, мне… со своего удобнее.
И я выскочила на улицу.
Так, где тут они. Ага.
— Алло.
— Агентство особенных нянь для особенных детей. (Это они так шифруются).
— Это Алисия Меллон, — назвала я себя, — и у меня чрезвычайная ситуация…
— Алисия, ты в порядке? — из кафе вышла Пепи. — Что они?
— Нормально, — прошептала я в ее сторону и знаком показала, что разговариваю.
Она покивала и осталась стоять рядом, видимо, чтобы морально поддержать меня. Придется говорить при ней.
— Мы с моим подопечным, Петером, были в кафе, и он пропал.
— Скажи, сколько ему лет! — подсказала Пепи.
Черт. А ей не надо убираться на барной стойке? Выставить ровными рядами стаканы или там, наполнить пузатую вазу разноцветными конфетами?
— На вид ему около года, — говорю я в телефон, а Пепи удивленно хлопает на меня ресницами.
— Ясно, — говорит спокойный голос парня из агентства, и мне самой становится чуть спокойнее. — Вы не одни. Кто он? Вампир?
— Нет. Он полу…
Пепи слушает, приоткрыв рот.
— Полубог? — чуть удивляется парень.
— Да.
— Ясно. Имя и фамилия родителей.