– Ты так и не сказал, что для этого надлежит сделать, – резко проговорила я, невежливо перебив его. Иначе, боюсь, он бы еще долго занудно разглагольствовал, при этом не сказав толком ничего существенного.
В следующее мгновение меня вдруг согнуло от сухого рвотного позыва. Мир так закружился перед глазами, что на какой-то миг мне показалось, будто кто-то подкинул меня к потолку и как следует раскрутил комнату.
– Фрей, да дай ты ей наконец Мышку! – услышала я гневное восклицание Моргана. После чего я ощутила, как мне насильно впихивают в руки собаку.
Удивительное дело, но едва мои пальцы сомкнулись на голом горячем тельце Мышки, как я почувствовала себя намного лучше. Мир тут же остановился перед моими глазами, перестав выделывать всякие неприличные кульбиты, прошла тошнота.
– Не отходи от Тамики! – приказал Морган Фрею и встал, уступив ему свое место на кровати. – И смотри, чтобы Мышка ее тень не погрызла.
– Она так не сделает, – обиженно пробурчал Фрей, однако послушно опустился подле меня, одну руку держа на загривке своей собаки.
– Так что там про спящего дракона? – повторил мой вопрос Морган, глядя прямо на Дани.
– Дракон может пробудиться в нескольких случаях, – опять заговорила Селестина. – Например, если владельцу грозит смертельная опасность. Ребенка, как ты понимаешь, намного легче испугать и заставить поверить, что он сейчас погибнет. Да, жестокий способ, однако он доказал свою эффективность. А вот со взрослым все не так просто.
И Селестина замолчала, глядя на брата.
Такой попеременный способ беседы начал меня не просто раздражать. Я все сильнее и сильнее злилась. Ох, чует мое сердце, сейчас кто-нибудь из драконов ляпнет какую-нибудь совершенно жуткую вещь! Недаром они так мнутся, и каждый не желает сообщить суть их загадочного способа.
– В общем, Морган, нам придется тебя убить, – наконец, набравшись смелости, выдохнул Дани.
По всей видимости, это стало откровением и для Моргана. Он аж закашлялся от подобного известия, затем слабым голосом переспросил:
– То есть как это – убить?
– Ну, почти, – поспешила на помощь кузену Селестина. – Твой дракон проснется, только если ты окажешься на пороге смерти и странница в белом уже склонится над тобой, желая запечатлеть на твоем лбу свой последний поцелуй.
– Дракон-то проснется, но я к тому моменту уже засну навеки, – скептически проговорил Морган. – И в чем тогда смысл этого?
– Нет, не заснешь. – Селестина покачала головой. – В том-то и суть, что тебя надо будет остановить на самом пороге смерти. Чтобы ты одной ногой стоял в царстве теней, но другой был здесь, в мире живых. Это очень зыбкая грань. Если остановить тебя раньше, то дракон так и останется спать. Если позже – то ты не сумеешь вернуться, пусть даже и обретешь крылья.