На этот раз я не стала сдерживаться и от души съездила ему между ребер. В следующую секунду за углом зарычали моторы, и вереница байков потянулась по дороге в сторону, противоположную «ВалентиКорп».
Вернувшись, Каторжник секунду помедлил возле полупустой скамейки с Томасом, но в итоге все же направился к нам. Я снова пихнула Дезмонда, и он захихикал.
– Сказано тебе, тут стало тесновато, – проворчала я. – Давай двигайся.
Дезмонд расплылся в очередной идиотской улыбке, но подчинился.
– Вот, теперь нормально, – сказал Каторжник.
Поерзав на своем конце скамейки, он перегнулся через мою спину и постучал Кори по плечу.
– Слушай, а разве койоты – не из старших кланов? Почему старушка вас не упомянула?
Кори пожал плечами.
– Койоты – падальщики. Нам никто не доверяет, поэтому мы обычно держимся в стороне.
– Вороны тоже клюют мертвечину, но их все уважают.
– Потому что первый Ворон сотворил мир. Будешь поливать его грязью – прогневаешь Громовиков.
Я пихнула Каторжника, чтобы не наваливался, и он тут же выпрямился.
– А эти Громовики вообще существуют? – спросила я.
Кори недоуменно нахмурился.
– В каком смысле?
– Ну, это реальные силы или мифологические персонажи?
– Это величайшая загадка, – туманно ответил Кори. – Некоторые считают их вестниками Творца, а некоторые – Его частями.
– И среди этих Громовиков был парень по имени Ворон?
– Ворон всего лишь создал этот мир. Кто-то должен был сначала создать его самого.
– И ты в это веришь? – усмехнулся Каторжник.
Кори пожал плечами.
– Как-то раз я спросил о том же своего отца, и он сказал, что это неважно. Важно, во что верю я.
– И во что же? – поинтересовалась с другого конца скамейки Элзи.
– В то, что мы должны отказаться от потребительского эгоизма, который раскалывает мир на все меньшие кусочки, и научиться делиться всем, что имеем.
Каторжник насупился.
– Ты коммунист, что ли?
– При коммунизме все принадлежит государству. А я против собственности вообще. Мы приходим на эту землю, ничем не владея, чтобы бескорыстно заботиться друг о друге.
– Но не заботимся, – тихо сказала я.
– Да, – ответил Кори. – Не заботимся.
Неизвестно, куда бы завела нас эта беседа, но тут послышался тихий кашель двигателя, и во двор въехала старенькая «Хонда» Барри. С момента нашего разговора прошло двенадцать минут. Я знала это наверняка, потому что беспрестанно смотрела на часы. Барри вылез из машины и направился к нам, придерживая под мышкой ноутбук.
– Привет, Марина! – воскликнул он. – Так ты тоже…
И Барри осекся, заметив, что компания несколько больше, чем он предполагал. Его глаза лихорадочно забегали по скамейкам.