На палубе положили тело короля, завернутое в захваченное знамя Светлого Иллинга, а вокруг разложили богатые подношения в том порядке, какой Бриньольф-клирик посчитал наиболее угодным богам.
Ральф положил рядом с его телом одну стрелу, и Колл подумал, что тот старается сдержать слезы.
— Из ничего в ничто, – прохрипел он.
Отец Ярви опустил иссохшую ладонь на руку старого кормчего.
— Зато какое путешествие между.
Королева Лаитлин накинула мантию из черного меха на плечи мертвого короля и помогла своему маленькому сыну вложить ему в руки украшенный драгоценностями кубок. Потом положила одну руку ему на грудь и стояла, глядя вниз и крепко стиснув зубы, пока Колл не услышал, как Отец Ярви наклонился к ней и прошептал:
— Мать?
Она без слов повернулась и повела присутствующих к стульям. Морской ветер шевелил измятую траву, на которой велась битва, или свершалась резня, и хлестал ею по их ногам.
На корабль завели и зарезали две дюжины лошадей, чтобы их кровь омыла палубу. Все согласились, что Смерть с уважением проведет Короля Утила через Последнюю Дверь.
— Все мертвые будут трепетать от новости о его прибытии, – прошептал Ломатель Мечей, громко шмыгнув носом, и Колл увидел слезы, блестевшие на его щеках, покрытых седой щетиной.
— Почему вы плачете? – спросила Скара.
— Когда через Последнюю Дверь проходит злейший враг, это так же печально, как когда через нее проходит лучший друг. Утил был для меня и тем, и другим.
Отец Ярви помог юному королю Друину поднести факел к пропитанной смолой лучине для растопки. Через мгновение весь корабль запылал, и горестный стон пронесся над огромным полукругом собравшихся воинов. Они рассказывали печальные истории об отваге Утила, пели грустные песни о его удаче в оружии и говорили, что никто уж не увидит такого мастерства владения мечом.
Его наследник, которому не было еще и трех лет от роду, казался очень маленьким на огромном стуле. Его ноги свисали, на коленях лежал обнаженный меч, выкованный Рин, который всюду носил его отец, и принц широко улыбался, глядя на процессию воинов, которые медленно подходили, выражая печаль и верность, и подносили похоронные дары, недавно украденные с тел павших воинов Верховного Короля. Он говорил каждому «Привет» и ел пирожные, которые давала ему мать, пока весь рот не изляпался медом.
Отец Ярви глянул на него сбоку.
— Всего лишь два года, а уже держится куда изящнее, чем я на этом месте.
— Возможно. – Королева Лаитлин потрепала светлые волосы Друина. – Он сидит прямее, но он не произносил тех прекрасных клятв.
— Ему и не нужно. – На лице Ярви заходили желваки, когда он посмотрел на огонь. – А мои всё ещё сковывают всех нас.