Мои слова оказались весьма своевременны, поскольку в течение следующих недель убийства не прекращались. Те, кто осмеливался выступить против бургиньонов, расплачивались за неповиновение жизнью. Граф д’Арманьяк пытался бежать из Парижа, но пал жертвой предательства своего слуги. Вместе с королевским распорядителем двора, канцлером и секретарем графа провели в цепях до импровизированного эшафота у ратуши и повесили без суда и следствия на глазах у глумящейся толпы. Три месяца спустя их тела все еще болтались на виселице – изуродованные и исклеванные воронами. Графиню д’Ар маньяк тоже арестовали, допросили и под стражей отправили в Лувр. После того как беспорядки утихли, казни прекратились, а улицы очистили от трупов, герцог Бургундский с королевой устроили торжественное шествие по городу. На следующий день на каждой рыночной площади герольды объявили об их совместном регентстве.
Теперь, когда король и королева находились под контролем Бургундского, Екатерина оказалась во власти человека, которого опасались называть «дьяволом-герцогом» даже в собственных спальнях. С торжественного пиршества она вернулась бледной и встревоженной, однако не стала посвящать меня в то, что сказал ей герцог. Впрочем, было очевидно, что мимолетная встреча с коварным и вероломным интриганом подорвала уверенность принцессы в себе.
Все фрейлины Екатерины, назначенные д’Арманьяком, исчезли: многих арестовали, некоторым счастливицам удалось сбежать из Парижа вместе с семьями. С принцессой осталась лишь верная Агнесса де Бланьи, не имевшая никаких связей и не представлявшая угрозы для герцога и его сторонников. Покои Екатерины теперь охраняли новые стражники, весьма неприятные типы. Они каждый раз спрашивали, куда и зачем мы идем, а также без стеснения следили за нами и доносили обо всем людям герцога Бургундского.
Принцесса очень надеялась получить весточку от брата. До нас дошли слухи, что дофин с Танги дю Шателем хотели вернуть Париж, прорвавшись через ворота Сен-Антуан, но попытка оказалась безуспешной.
Новые регенты издали указ, лишающий Карла титула дофина и объявляющий принца преступником, изменником и бастардом.
После того как указ был оглашен на королевской аудиенции, разгневанная принцесса вернулась к себе в опочивальню, на ходу выдергивая шпильки из прически и яростно их расшвыривая, словно стремилась поскорее избавиться от всякой связи с придворными и новыми правителями.
– Королева сошла с ума! – воскликнула Екатерина. – Раз уж она объявила бастардом собственного сына, то саму себя признала изменницей и прелюбодейкой! Без сомнения, Бургундский скоро провозгласит себя наследником французской короны. Какое счастье, что Карлу удалось бежать! Благодарю Господа и его ангелов, что вы с Алисией предупредили нас вовремя. По крайней мере, хоть один член нашей семьи не попал под пяту дьявола.