Намми никогда не злился. Он был слишком туп, чтобы злиться. Это одна из самых лучших вещей, когда ты по-настоящему туп, настолько туп, что тебя даже не могут заставить ходить в школу: ты просто не мог думать о чем-либо настолько сильно, чтобы на это злиться.
Они с мистером Лиссом были странной парой, как странные пары в некоторых фильмах, которые смотрел Намми. В тех фильмах парни из странных пар всегда были полицейскими, один из них спокойный и хороший, другой — ненормальный и смешной. Намми и мистер Лисс никоим образом не были полицейскими, они и правда сильно отличались друг от друга. Мистер Лисс был ненормальным и смешным, исключая только то, что он не был таким уж смешным.
Намми было тридцать, а мистер Лисс, должно быть, был старше, чем кто-либо из еще живых. Намми был коротеньким и толстым, круглолицым и веснушчатым, а мистер Лисс, казалось, состоял большей частью из костей, хрящей и толстой кожи с миллионом складок на ней, как какая-нибудь видавшая виды старая кожаная куртка.
Иногда мистер Лисс был настолько интересным, что невозможно было перестать на него смотреть, как в кино, когда маленькие красные цифры ведут обратный отсчет на часах, прикрепленных к бомбе. Но иногда пристальный взгляд на него в течение длительного времени мог утомить, и ты вынужден был отвернуться, чтобы дать глазам отдых. Снег был мягким и холодным на вид, плывущим вниз через темноту, словно крошечные ангелы в белом.
— Снег по-настоящему прелестный, — сказал Намми. — Прелестная ночь.
— О, да, — ответил мистер Лисс, — это волшебная ночь, захватывающая красота, куда ни глянь, прелестнее, чем все самые прелестные из прелестных когда-либо бывших рождественских ночей — за исключением ненасытных извергов-марсиан, заполонивших город, которые едят людей быстрее, чем дробилка перемалывает чертов картофель!
— Я не забыл про них, марсиан, — возразил Намми, — если они это они. Но ночь прелестна все равно. Так что ты хочешь делать, ты хочешь выехать за город, может, увидеть полицейских и блокпост там?
— Они не полицейские, мальчик. Они монстры, притворяющиеся полицейскими, и они будут там до тех пор, пока не съедят всех в городе.
Несмотря на то, что мистер Лисс вел медленно, иногда задняя часть машины юлила или ее заносило к одному из бордюров. Он всегда возвращал контроль до того, как они во что-нибудь врежутся, но им уже нужна была цепь на колеса или зимние шины.
Если мистер Лисс украдет другую машину, с цепями на колесах, и если Намми пойдет с ним, зная с самого начала, что она была украдена, он, возможно, сам превратится в вора. Бабушка воспитала его так, что плохие вещи, которые он сделал, пристыдят ее перед лицом Господа, где она находилась сейчас.