Приблизившись примерно до пятидесяти футов, Расти понял, что его реакция на нее была такой же необычной, как и ее оцепеневший взгляд. Завидев женщину в затруднительном положении, независимо, красивую или нет, он скорее всего поспешил бы к ней, но он двигался хотя и не медленно, но и не торопясь. Бессознательно его предостерег какой-то случай, какая-то отсылка к прошлому, которую он не мог мгновенно восстановить в памяти — и когда с запада появился звук двигателя быстро движущегося автомобиля, Расти остановился, все еще в более чем сорока футах от женщины.
Она повернула голову направо, всматриваясь вдоль поперечной улицы в направлении приближающегося автомобиля, вдруг умытая светом его фар. Она не сделала попытки убраться с его пути, казалась прикованной или вмерзшей в тротуар.
Тормозящий, с запинающимися противоснежными цепями, появился «Шеви Трейлблейзер» и остановился возле женщины, его фары теперь были за ней. Во внедорожнике было четверо или пятеро людей.
Окно переднего пассажира проурчало вниз, и из него высунулась фигура, похожая на старушку.
— Милая, с тобой все в порядке, не требуется помощь?
Внезапно Расти понял, почему он был необъяснимо осторожным. Четыре года назад. Афганистан. Женщина в парандже, были видны только глаза. Она подошла к контрольно-пропускному пункту, где находилась охрана армии США. Он оказался у окна в половине квартала, когда она взорвала бомбу, привязанную ремнями к ее телу, за пределами опасной зоны, но он стал свидетелем ужаса.
Шелковое платье блондинки обнажало контуры ее роскошного тела настолько, что под ним нельзя было скрыть никакой бомбы — но каким-то образом, Расти не мог понять, каким, она оказалась бомбой. Старушка в «Трейлблейзере» высунулась из пассажирского окна, задала учтивые вопросы, и толстая серебристая струя… чего-то похожего на расплавленный металл выстрелила из соломенноволосой красотки в лицо старушки, и лицо, казалось, растворялось, пока она опрокидывалась на сидение. Блондинка и серебристое нечто было единым целым, и пока струя продолжала извергаться во внедорожник, она исчезала с улицы, оставляя следы на снегу, преображаясь полностью в этот разъедающий поток и полностью вторгаясь в «Трейлблейзер».
Люди — вроде бы четверо — во внедорожнике визжали очень громко, а затем трое не так громко, и автомобиль качался под силой того, что там происходило, скрипел и бренчал, прыгал на шинах, прыжки пели пыточную песню. Теперь кричал только один человек. Пара окон треснули, но не разбились, что-то брызнуло на стекло, не кровь, но в этом, возможно, было немного крови. Водитель уже не управлял автомобилем, скорее всего, его даже не было уже в живых, но «Трейлблейзер» прокатился по перекрестку, запрыгнул на бордюр, пропахал живую изгородь, остановился, наклонившись влево. Последний вскрик затих в тонком фальцете, но что-то продолжило трястись внутри автомобиля, как будто это были бешено поедаемые остатки. Все находилось в хаосе, и Расти не мог объяснить бурлящие формы, которые замечал.