— Очень. Нормальнее некуда. И как ты с этим будешь разбираться?
— Как обычно. Все образуется само собой. Джеймс злится на меня, я тоже не слишком им довольна, но это пройдет. А кроме того, у меня есть заботы посерьезнее, чем Джеймс, влюбленный в занудного социального работника в индийских юбках. Этими юбками у нее, наверное, все шкафы забиты.
— Рада, что ты не утратила своего знаменитого великодушия. И какие заботы?
— Ну, например, что сказать папе с мамой.
— Тебя беспокоит их реакция?
София поежилась:
— Может быть. Не знаю. Понятия не имею, как они это воспримут. Собираюсь к ним на следующие выходные. Скорее всего, они обрадуются ребенку. Несмотря на эту идиотскую моду на достижения, которой они слегка заразились двадцать лет назад, они по-прежнему считают, что я — самое лучшее, что было в их жизни.
— Тогда в чем проблема?
— Сама не очень понимаю. Когда я расскажу родителям, все станет…
— Реальным?
— Да. По-настоящему реальным.
Бет положила сына на колени, жестом показала, чтобы София сделала с девочкой то же самое.
— Ты расскажешь им о Габриэле?
— Рехнулась? Это уж чересчур даже для старых хиппи. Даже для моих родителей. Нет, думаю, им понравится, что я решила размножиться. Мама разведет бодягу насчет активизации женского начала, а папа будет счастлив, потому что это означает конец работе в клубе. В общем, они довольно либеральны, но не совсем искренни, когда говорят, что я имею право использовать свое тело как захочу.
— А где ты будешь работать?
— Понятия не имею. И это меня пугает. Стану хореографом. Заделаюсь училкой. Пойду в официантки, как все прочие дуры. Бог знает. Только во всех этих профессиях толку от меня ноль. Лучше поищу заведение, где беременную стриптизершу сочтут сексуальной.
— Ты серьезно?
— Нет. Да. Не знаю. Наверное, нет. Я ничего не знаю, Бет. Честно. Я не только не планировала ребенка, беременность с неба на меня свалилась, я ее не хотела, даже не думала на эту тему. И я с ума схожу, как представлю себе, на что я скоро стану похожа, и как я с этим справлюсь, и не впаду ли опять в глубокой синь.
— Вряд ли.
— Надеюсь, ты права. Но ведь другие женщины справляются. Значит, и я смогу. А куда мне деваться?
— Да, все будет хорошо.
В беседе наступило затишье; подруги пребывали в дремотном состоянии, Бет размышляла над тем, что только что услышала, София ждала приговора, диагноза, ответа. Лучше бы всего сразу, приправленного горячим одобрением.
— Ну что, доктор, я сумасшедшая или как?
Бет наморщила лоб, вздохнула, не забыла улыбнуться, чтобы ее растерянность выглядела не столь пугающей: