— Тебя это тревожит? — спросила она. — Ты не привык к тому, что твоя мать — знаменитость.
— Разумеется, не тревожит. Это чудесно. Ванесса потрясена.
— Да, но я не хочу, чтобы люди воспринимали тебя как сына Дженни Хилтон. Это одна из проблем, с которыми сталкиваются знаменитости. Дети автоматически начинают купаться в лучах славы своих родителей.
— Я этого не чувствую. Можешь снова стать какой угодно знаменитостью. Ты меня вырастила, и я возвращаю тебе твою свободу.
Она состроила ему гримасу.
— Не изображай из себя моего опекуна. Ты не можешь распоряжаться моей свободой. С тех пор, как ты вырос достаточно, чтобы покинуть родной дом, я сама думаю о том, как поступить со своей свободой.
— Согласен. И что же ты собираешься делать? Снова начать петь? Вернуться на сцену? Может быть, я увижу тебя по телевизору вместе с Тэрри Воганом?
— Нет, — твердо ответила она. — Я поставила очень жесткие рамки. Как раз перед тем, как я поехала к тебе, мне позвонили и предложили сниматься в фильме, но…
— В кино? — перебил он. — А ты ничего не сказала. Что-нибудь хорошее?
— Больше, чем хорошее, но я не собираюсь принимать предложение.
— Ты ищешь отговорки. — Он внимательно посмотрел на нее. — Я всегда вижу, когда ты начинаешь искать отговорки. Зачем? В чем дело?
— Так-то ты предоставляешь мне свободу? Абсолютную? У меня нет никаких особых причин для отговорок.
Он взял ее за руку.
— Если ты хочешь стать прежней Дженни Хилтон, то становись. Я знаю, как ты была хороша. Сейчас все станет по-иному. Не будет толп любопытных за спиной и назойливых журналистов. Со своими проблемами я разберусь сам. Да мне и не с чем разбираться. Не волнуйся обо мне.
— Я волнуюсь о себе.
Мне приснился Барри. Мы жили на Этрурия Стрит, и вдруг приехал он. Там были все наши прежние соседи, а на мне было то платье, в котором я ходила в театр. Машина была розовая, как платье, с ним было множество людей, которых я не знала. В жизни так никогда не бывало, он всегда приезжал один. У нас была вечеринка, и на столе стоял торт со множеством горящих свечей. Сон был глупый, как всегда. Я летела в Уоппинг и всех их видела сверху, как муравьев, потом я осталась с Барри, мы видели Джека Форрета, он был каким-то техником-смотрителем по самолетам или центр-форвардом. Какая глупость, ему же в бомбежку оторвало ногу. Потом Барри стал превращаться в Тэрри… Не знаю, это было смешно. Как будто со мной была наша Мириам, мы пели в хоре… Все пропало. Барри появляется только во сне. Рита Уэдбери говорила, что умершие всегда рядом с нами, клялась, что ее Тони приходил к ней и разговаривал, после того, как погиб в дорожной аварии. Хороший был парень. Немножко похож на Барри. Она умерла в доме для престарелых в Тауэр Хэмлитс. Старая была. А ее подругу звали… Сколько времени? Всего шесть? Думала позже. Больше не усну. Не сегодня. Слишком много надо обдумать. Барри был во сне. Такой, как всегда. Он со мной не говорил, но был там. Как раз перед тем, как я проснулась. Рита Уэдбери говорила, что…