— Клюнула рыбка на золотой крючок, — уверенно сказал Баварский.
— По-моему, ты несколько упрощаешь. Он ни в чем не нуждался.
— Видимо, им не столько был нужен сам Каргополов, — вслух рассуждал Баварский, — сколько его отдельная двухкомнатная квартира.
— Это, пожалуй, ближе к истине, — согласился Потехин. — Поехали в следственный изолятор.
Щуплый, невысокий, светловолосый Каргополов даже в следственном изоляторе выглядел испуганным и держался настороженно. Озирался, точно его кто-то преследовал.
Когда были выполнены все процессуальные требования закона и Потехин объявил, в чем подозревается Каргополов, тот весь сжался и отрывисто спросил:
— Коган на свободе?
— Вопросы теперь задаем мы, — напомнил следователь и предложил рассказать о себе.
Облизнув пересыхающие губы, сглотнув комок, подступивший к горлу, Каргополов сбивчиво и торопливо, не всегда заканчивая начатую мысль, рассказал, как он бегал в школу, мечтал стать экономистом, но год назад все рухнуло, а почему это случилось, он и сам хорошенько не знает.
— И это все? — следователь внимательно наблюдал за выражением лица Каргополова, которое то бледнело, то покрывалось розовыми пятнами.
— А Коган на свободе? — снова спросил Каргополов.
Почему это его беспокоит? Потехин секунду помолчал и, поняв, что страшит Каргополова, спросил:
— Вас тревожит судьба друга?
— Прежде всего — моя жизнь.
Потехин быстро взглянул на Баварского, тот слегка наклонил голову, и следователь успокоил Каргополова:
— Коган в таком же положении, как и вы, только содержится в другом изоляторе.
Каргополов прикрыл глаза, провел по лицу повлажневшей, дрожащей рукой и ощутил, как волна расслабляющего облегчения разлилась по всему телу. Это Потехин и Баварский поняли по его глубокому вздоху и успокоенности, появившейся в его глазах.
— Ну а теперь давайте говорить по существу, — сказал следователь. — При каких обстоятельствах вы участвовали в разбойном нападении на Николо-Архангельскую церковь?
— Разбойное нападение? — Каргополов вновь задрожал. — Нет, нет, я не разбойник! Я никого не трогал. Никого.
Потехин протянул Каргополову заключение криминалистической экспертизы:
— Познакомьтесь… Там, кстати, ясно сказано, что кусок материала, которым был связан сторож Николо-Архангельской церкви, и тот, который найден в вашей квартире при обыске, первоначально составляли одно целое. Одно целое…
Каргополов еще больше изменился в лице, пальцы его нервно хватались за край стола:
— Я его не связывал.
— Кто же тогда?
— Коган и Евтюшин.
— И как это происходило?
— Я не хотел туда ехать, я предчувствовал, чем все это кончится. Меня заставили, пригрозив расправой. Если бы вы знали, что это за люди! — воскликнул Каргополов. Его начинал бить нервный озноб, у него едва хватало сил удержаться от истерики.