— Зубы мне не заговаривай, а? — деловым тоном потребовал домовой. — Ноги в руки и марш умываться! А я пока, так и быть, постель застелю да порядок наведу в комнате, вы вчера палец о палец не ударили… гуле — о-о — о-ны, — последнее слово было высказано с презрением, под которым скрывалась банальная зависть.
Венька и сам любил пошалить да песни погорланить, и потому на бабушкину выходку с сонными чарами стопудово обиделся, но это не мешало ему исполнять свои обязанности и… будить меня ни свет ни заря. А все потому, что Арина Ильинична приказала. Сама небось дрыхнет сейчас без задних ног, а мне вот вставай, иди… учись опять же! И почему в академгородках занятия начинаются с августа, а не с сентября? Эх…
Пока я приводила себя в порядок, Вениамин накрыл на стол. Наскоро позавтракав и рассказав вкратце домовенку о ночных приключениях, надела на руку плетеный амулет, подаренный черной жабой, на случай, если «зеленый капюшон» по имени Алан Джодок или другие наемники просочатся‑таки на территорию МАРиС и попробуют достать меня тут. Свои же украшения с магическими довесками аккуратно сложила в сумку, повздыхав над потерянным по дороге браслетом с голубыми камнями, впаянными в металлический обруч. Мне он был дорог как память, ибо достался по наследству от мамы. Но вернуться в светлый лес и поискать пропажу бабушка вряд ли позволит. Разве что она об этом не узнает.
С такими мыслями я, накинув теплую кофту поверх легкой туники и штанов, вышла из башни на улицу и, ежась от утренней прохлады, побрела к учебным корпусам выяснять расписание своей группы, которое, по словам ректора, висело в холле главного здания. Народу в такую рань почти не было: студенты еще спали, ну или просыпались, начиная потихоньку собираться на занятия. Меня же подгонял неутомимый Вениамин, сменивший свою теневую форму на призрачную. Так что шла я и слушала наставления бесплотного существа, которому время от времени что‑то бурчала в ответ, рискуя заработать репутацию «ведьмочки с воображаемым другом». Впрочем, нас таких хватало. Домовые были пусть не у всех, но у некоторых точно, и поведение их не многим отличалось от Венькиного.
Определил меня Ежи Вацлович на факультет созидания, специальность знахарь — зельевар, которую курировал глава местного целительского корпуса, некий господин Сальдозар. В общем‑то, это все, что я знала о будущей учебе. Ни формы, ни учебников у меня, естественно, пока не было. Как не было и желания учиться «вот прям щаз». Но разве с домовым поспоришь? Хорошие они существа, полезные… однако порой совершенно невыносимые!