— Вот тебе раз! — Гурьян вспомнил о «сюрпризе» и в душе подосадовал на жену. — Но к нам их привезут зря.
— Почему зря? — удивился Стуков.
— Застой опять получится, а у нас все дни на счету. (Гурьян имел в виду и жену, которой суд не доставит удовольствия.)
— Ну, нет, товарищ! Показательный суд — лучшая пропаганда по укреплению рядов рабочих и нашей партии… Ты что же, забыл о разных пеночкиных и алданцах? Брось, брат!
Гурьян понял, что поторопился с заключением, и заглянул в глаза секретаря.
— Согласен, Василий, — сказал он, — Запарился.
На площадке взапуски шумела детвора, тревожа криками И топотом бродивших по поселку кур.
— Тетя Варя! — громко закричала черноголовая Манька, восьмилетняя девчонка Бутова. — К тебе дядя муж!
— Тетя Варя, муж! — загремели ребята.
Поправляя красную косынку, раскачиваясь и запинаясь, Варвара шла между молодых сосняков. Гурьян заметил бороздки, изморщинившие ее лоб. Но похудевшая Варвара казалась подвижнее, моложавее. Она отчужденно глянула на корзину и усмехнулась:
— Здравствуй, молодожен!
Гурьян шевельнул плечами, но Варвара предупредительно убрала руку за спину, отшагнула.
— Не шути, Варвара. Как живешь? Посмотреть пришел.
— Житье известное. Говори, а то я рукодельничаю с девчонками.
Ребятишки галчатами заглядывали на тетю с дядей открытыми ртами, с любопытством осматривали, ощупывали корзину. Варвара не прогоняла их, составляющих теперь всю утеху одинокой ее жизни.
— В избу, что ли, пойти бы, — замялся Гурьян.
— Неча там делать. Сказывай здесь, без секретов.
«Вот как ты держишься», — подумал он. А вслух начал:
— Так вот, Варвара, тут мука и деньги… Знаем, что нежирно живешь. В следующий месяц можешь получить весь мой паек. Мы все равно кормимся в столовке…
Он осекся и поправил кепку. По искривленным в язвительной улыбке губам понял, что услуга его Варваре не нужна. И вдруг эти губы разжались, полыхнули горечью:
— Спасибо! Проживу и без подаяниев, пока руки-ноги гнутся. Побереги лучше раскрасавице на наряды. Жисть мою купить хотите за пайку? Благодарю покорно! Можете любовничать, я вам больше не помеха.
Варвара метнула взгляд на ребят и спохватилась. Подбородок ее дрожал отвислым кошельком. Это было так знакомо и противно Гурьяну. Он проводил ее глазами и, больно ущемленный, пошел под оголтелые крики ребятишек.
«Что же это они, ведь я директор», — мысленно обиделся он, подозревая здесь злой умысел Варвары. В то же время он с удовольствием отмечал новое в Варваре. И, будто стряхнув тяжесть, пошел, ускоряя шаг.
В контору директор не завернул. Мимо бежавшая Катя махала ему красной повязкой, которую подхватывал и радужно кудрявил порывистый ветер.