. Если вы, услышав слово «принятие», посчитаете меня заинтересованным в продолжении вашей бессонницы, то будете вполне правы, хотя и в другом смысле.
Обреченная покорность — негативное состояние, ловушка, где вы застряли и не пытаетесь ничего изменить, и это совершенно не то, что предлагаю я.
Прежде чем мы начнем, я хотел бы поделиться своим удивительным открытием насчет бессонницы. С ней я столкнулся после многолетней работы по исследованию сна и долгих лет, в течение которых я был человеком, всегда отличавшимся хорошим сном. Речь шла о непосредственном и болезненном опыте бессонницы, который и привел к созданию революционного метода Школы Сна. Когда я только начинал практику консультирования, я никогда не был на все 100 % доволен традиционными методами и инструментами по восстановлению сна, хотя многие из них являлись результатом значительных и глубоких исследований. Проще говоря, они не помогали всем моим пациентам спать настолько лучше, насколько того хотел я или насколько того хотелось им (последнее еще важнее).
Важно знать!
Принятие является позитивным действием. Вы осознанно принимаете решение ничего не делать, потому что в данный момент времени это будет наиболее эффективным действием или путем выхода из проблемы. Пятинедельная программа Школы Сна поможет вам достичь желаемых результатов.
Стремясь найти новые пути по устранению бессонницы, я решил провести эксперимент над собой и изучить собственный режим сна. Человек с хорошим сном, я посчитал себя идеальным «подопытным кроликом», способным справиться с вещами, которые не под силу страдающим от нарушений сна.
И с того момента вся моя жизнь начала вертеться вокруг сна: она состояла из дней, проходивших за выслушиванием историй клиентов об отсутствии у них сна, и из ночей, тратившихся на сконцентрированность на собственном сне. Все это, по моему мнению, вело к великому озарению, пока однажды ночью в моей голове не возникла мысль: «Вдруг я тоже начну страдать бессонницей?» Впервые в жизни я провел ночь без сна, не в силах отключиться от своих мыслей. Я пытался посмеяться над этим в надежде, что все скоро восстановится, но вместо этого в голове вспыхнула очередная нерадивая мысль: «Я парень, помогающий другим людям спать, но теперь сам не могу этого делать!» По мере появления каждой новой мысли мои мышцы напрягались, дыхание учащалось, тело становилось беспокойнее, и любые признаки сонливости, до этого момента столь явные, просто испарялись.
В итоге я не то что не мог сомкнуть глаз, а еще и ощутил тревогу, усугубив тем самым положение вещей. Я старался сохранить спокойствие и перепробовал всевозможные способы: я глубоко дышал, напрягал и расслаблял мышцы, пытался очистить разум и сказать себе, что все будет хорошо, то есть повторял сам себе свои советы пациентам, но ничего не помогало.