— А я и не знал, что мы обсуждаем дела сердечные.
Сколько еще времени он в состоянии разыгрывать этот фарс?
— Мы их и не обсуждаем.
— Но мы говорили о страсти. — Как далеко она позволит ему зайти? — А я — Этьен Луи Туссен. Разве у меня нет репутации человека, страстного не только в творчестве?
— Репутации, соперничающей с вашим талантом? — Джиллиан поднесла бокал к губам и поверх него пристально посмотрела на собеседника. — Я испытываю интерес к одной из них, другая мне безразлична.
— Вы глубоко раните меня, — глухо произнес он.
— О, перестаньте! — Джиллиан допила шампанское и улыбнулась. — Это не более чем незначительный удар по вашей самоуверенности.
Он прижал руку к сердцу.
— С каждым словом, произнесенным вашими устами, соки жизни уходят из моих жил.
— Вздор. Ранено лишь ваше самолюбие, а это не смертельно.
— Вы жестокая женщина, мадам.
— Никоим образом. Я просто трезво смотрю на вещи. — Она попыталась разглядеть его глаза. Под маской да еще в полутьме вряд ли она его узнает, однако сердце Ричарда при этой мысли забилось сильнее, и он отступил на шаг. — И одержима любопытством.
— По поводу страсти, — предположил он с глубокомысленным кивком.
— По поводу вашего наряда. — Она подошла к скамейке и поставила на нее бокал, потом окинула любопытствующим взглядом фигуру человека в домино. — Почему вы оделись как слуга?
В самом деле, почему?
— Это не столь уж необычный маскарадный костюм. — Он покачал головой в шутливом огорчении. — Представьте мою досаду, когда я приехал и обнаружил, что одет не как персонаж венецианского карнавала, а как лакей. Но что поделаешь, я не мог нанести обиду хозяйке, сбросив маску и плащ.
— А к этому костюму прилагается и поднос?
— Поднос — всего лишь повод подойти к вам.
— Понятно. — Джиллиан помолчала. — Я не знала, что вы знакомы с леди Форестер.
— Знаком — это, пожалуй, не совсем точное слово, — пробормотал он.
На самом деле Ричарду никогда не приходилось общаться с этой леди, но раздобыть приглашение на бал ничего не стоило.
— Странно, что она ни разу не упоминала о вас, а ведь она редко держит в секрете имена тех, кому дала согласие оказать материальную поддержку.
— Я вовсе не говорил, что она моя покровительница. — Черт возьми, ему вовсе не хотелось, чтобы его считали последним амурным протеже леди Форестер в мире искусства. — И возможно, она более непостоянна, чем можно ожидать.
— Возможно. — Джиллиан прислонилась спиной к статуе и надела свою маску. — Леди Форестер настаивает, чтобы гости были в масках, ради тех, кому нужно побыть вместе, не делая свои отношения достоянием всех. Это очень продуманно с ее стороны и, я полагаю, вполне приемлемо. Но она никогда не была особенно скрытной в том, что касается ее собственных связей.