Любая тема, которой в разговоре касался Артем, неизбежно оборачивалась экскурсом в жизнь, психологию и быт самураев. Настольной книгой абсолютно мирного и миролюбивого Артема была Бусидо – Путь воина. Представить себе Артема сосредоточенного на словах «… утром и днем, засыпая и просыпаясь, думай о смерти… постоянно думай о том как ты будешь умирать…» было совершенно невозможно. И тем ни менее он слова эти бормотал, а утром шел бескорыстно предлагать себя миру.
И вот на такого хорошего человека я должна была спустить верных церберов президента: Владимира Владимировича и Геннадия Геннадиевича со товарищи. Можно представить как нелегко мне это далось: секунд двадцать колебалась.
Я подошла вплотную к Артему и прошипела:
– Хочешь приколоться?
– Хочу! – обрадовался он.
Да, я забыла сказать о самом главном: больше самураев Артем любил только приколы. Никаких денег на них не жалел и имел уникальную коллекцию прикольного арсенала. Чего только не было в этой коллекции: от кровавых ран, до имитаторов храпа и пука. Совершенно безобидный Артем в приколах своих, порой, доходил до садизма.
Впрочем, на него и не обижался никто, и если у кого возникало желание приколоться, то лучшего компаньона в этом не стоило и искать: все сразу шли к Артему, уж ему-то не надо было долго что к чему разъяснять – все ловил на лету.
– Значит так, – прошептала я, – опусти лицо и что-нибудь говори.
Мне нужно было выиграть время: в недрах головы уже шевелился кое-какой план.
– Понял, – мгновенно сообразил Артем и принялся перебирать книги на лотке.
– Вот, – не поднимая головы, сказал он, – только для тебя.
Артем извлек из своих богатейших запасов маленькую книжицу.
– Избранные сутры китайского буддизма, – не отвлекаясь от мыслей, механически прочитала я.
– Ну да, – подтвердил Артем. – Китай оказал неизгладимое влияние на культуру Японии. К примеру у Миямото Мусаси в Книге пяти колец для практики боевых искусств…
– Артем, – прошипела я, – прижми к губам бейсболку и говори тихо.
Он повиновался мгновенно.
– Зачем? – донеслось до меня сквозь плотную ткань бейсболки.
– В этом и заключается прикол, – пояснила я. – Книгу новую пишу. Политический детектив. Чтобы прочувствовать все на своей шкуре, поручила друзьям следить за мной. Один из них умеет читать по губам. Потому говори через бейсболку.
– Понял, – кивнул Артем.
– Если понял, то помоги прикол организовать. Николая давно видел? Художника имею ввиду.
– А-а, Кольку-Андеграунда. Сегодня утром и видел, в мастерской его ночевал.
Артем оживился, потому что Колька тоже был известный приколист: специалист по взрывам – шуточным, ненастоящим. Крутые и «братва» и по сей день наперебой раскупают его квазигранаты и подкладывают друг другу в особняки и автомобили за милую душу. Особенно Колькин бизнес процветает на восьмое марта и под Новый год, ну и первого апреля, само собой.