— Что-нибудь не так? — вежливо спросил он.
— Вы все прекрасно понимаете!
— Отнюдь, объясните мне, пожалуйста.
Камилла бросила на него убийственный взгляд.
— Эта девица соблазняет вас!
— И что я должен делать, чтобы помешать ей? Вы что-то придумали?
— Полагаю, вы не собираетесь ей препятствовать…
— Вы так считаете? Значит, вы слишком плохого мнения обо мне.
— Я видела, как вы волочились за служанками в гостинице.
Филипп откинулся на спинку стула; горячность его спутницы забавляла его:
— А вы случайно не ревнуете?
— Я? Что вы о себе воображаете!
— Очень жаль… Однако я тоже могу сделать вам подобный упрек; видите, там, в глубине зала, сидит женщина; она просто пожирает вас глазами.
— Какая женщина? — спросила девушка, оглядываясь по сторонам. Наконец, заметив миловидную особу, действительно заговорщически подмигивавшую ей, она залилась густой краской.
— Таков удел всех королевских офицеров; где бы мы ни появлялись, мы везде воспламеняем женские сердца, — с притворным вздохом произнес шевалье, лукаво глядя на Камиллу. — Полагаю, что издалека, да еще в полутьме, в мундире вас вполне можно принять за юношу.
— Не вижу здесь ничего веселого!
— Если вас это не устраивает, есть превосходный способ все уладить.
— Какой?
— Распустите ваши волосы: Тогда служанка поймет, что у меня уже есть дама сердца, а ваша поклонница поймет свою ошибку.
— Ни за что!
— Но почему?
— Я не хочу лохматой въехать в Экзиль. А без зеркала я не сумею как следует заплести косы.
— Я вам помогу…
— Исключено, — вскричала она, помня прошлую попытку Филиппа помочь ей.
При этом воспоминании сердце девушки учащенно забилось. Она беспокойно смотрела на шевалье: тот встал и медленно обогнул стол. Она почувствовала, как он зашел ей за спину и, пользуясь тем, что она не могла протестовать при людях, распустил ее пышные белокурые волосы; сладострастно погрузив руки в шелковистые локоны, он медленно расправил их по хрупким плечам своей трепещущей жертвы.
— Так гораздо лучше, — прошептал он, склонившись к ее уху.
Девушка едва не задохнулась от гнева.
— Как вы посмели? — глухо произнесла она, когда шевалье вновь занял свое место напротив нее. — Ваша дерзость превосходит все границы!
— Я решил воспользоваться своим правом старшего офицера.
— Это злоупотребление властью!
— Вы так считаете? — задумчиво произнес он. — Оглянитесь, и вы увидите, как все встало на свои места. Ни служанка, ни путешественница больше не строят иллюзий. Конечно, теперь вами восхищаются все мужчины, но это не имеет никакого значения: моя шпага всегда сумеет поставить их на место!