— Занято, — говорит он толстяку и одновременно пианистке. Совершенно очевидно, что она пианистка: посередине гостиной, занимая практически всю комнату, стоит огромный рояль. — Как это может быть, чтобы пожарный номер был занят?
Пианистка раздраженно смотрит на них и зябко ежится, обнимая себя за плечи. Худой пожарный объясняет ей:
— Если я расскажу вам все, что с нами произошло, вы ни за что не поверите.
Толстый пожарный думает, что, скорее всего, его товарищ неправильно набрал номер. Он берет трубку и набирает его заново. Там действительно занято. Толстяк опускает трубку и смотрит на товарища. Пианистка переводит взгляд с одного на другого. Вдруг с лестницы доносится громкий визг.
Визг повторяется. Слышно, как открывается дверь; кто-то снова визжит, на сей раз еще громче и пронзительней, после чего распахивается несколько дверей. Пианистка направляется к двери и открывает ее. На верхней площадке одна из соседок в стеганом халате объясняет прерывающимся от рыданий голосом, что только что обнаружила труп мужа в гостиной. Кто-то взломал дверь квартиры и убил его.
Пианистка поворачивается к пожарным и смотрит на них вопросительно. Прежде чем она успевает задать какой-либо вопрос, они одновременно отрицательно мотают головой и говорят хором:
— Мы здесь ни при чем.
Пианистка широко раскрывает рот (на губах нет помады, рот огромен, он полон зубов, и в нем отчетливо видны гланды) и визжит. Соседи сверху смотрят в пролет лестницы. Их сотни, они немедленно спускаются и окружают подозрительных пожарных, которые оправдываются, повторяя, что они здесь ни при чем.
— Какой позор для всей пожарной команды! — говорит сосед, который уже успел позвонить в полицию. Через несколько секунд слышится вой сирен, и скоро в квартиру заходят полицейские, ругая на чем свет стоит неисправные лифты. Они надевают на пожарных наручники, уводят их вниз по лестнице и оказываются сначала в холле, потом на улице, а потом в полицейском фургоне. Несмотря на вполне понятное раздражение, которое вызывает у пожарников то, что их приняли за убийц, оба (ошибочно думая, что их невиновность очень скоро подтвердится) испытывают облегчение, оказавшись наконец в холле.
Соседка, на которой раньше был стеганый халат, сейчас сидит в черном платье возле гроба, в котором покоятся останки ее мужа. Время от времени она прижимает к глазам платочек и утирает слезы. Рядом с ней располагаются родственники: деверь (брат мужа), две сестры, сын и невеста сына. На некотором расстоянии — соседи; среди них центральную позицию занимает пианистка, заслуга которой (по крайней мере, так считает сама женщина), состоящая в том, что она задержала пожарных в своей квартире, дает ей определенные права и выделяет ее среди прочих жильцов и даже отдельных родственников, особенно самых дальних. Вдова, разумеется, является центром всеобщего внимания, и все родственники в порядке строгой очередности подходят к ней и заключают ее в свои объятия.