Маршалл уничтожит собственный «Хаммер», а потом займется моим.
Я привстал на колени, прячась за капотом. Теперь я был даже в большей безопасности, чем прежде. Когда мощный автомобиль осел на землю, между мной и дробовиком образовалась гора металла, шестьсот фунтов кованого железа. Я прислонился к переднему бамперу, и в нос мне ударил запах дизельного топлива. Маршалл перебил топливный шланг, и топливо выливалось. Покрышек больше нет, бак скоро опустеет. И нет никаких шансов намочить рубашку, поджечь ее и бросить в домик – у меня не было спичек. Да и дизельное топливо воспламеняется не так легко, как бензин. Для того чтобы произошел взрыв, нужно, чтобы оно начало испаряться под высоким давлением. Вот почему в «Хаммере» использовали дизельный двигатель. Ради безопасности.
– Вот теперь я перезаряжаю, – объявил Маршалл.
Я ждал. Правду он сказал или нет? Скорее всего, да. Но мне было все равно. Я не собирался его торопить. У меня возникла новая идея. Я подполз к заднему бамперу «Хаммера». На юге виднелся мой «Хаммер». Отсюда, если повернуться на север, прекрасно просматривалось все пространство до домика. Открытый участок шириной в двадцать пять ярдов. Нечто вроде ничейной земли. Маршаллу придется преодолеть его, чтобы добраться от домика до моей машины. Прямо через участок, который простреливается мной. Вероятно, он побежит, стреляя на ходу. Но его оружие может выстрелить без перезарядки только три раза. Если он будет делать это равномерно, то сможет стрелять каждые восемь ярдов. Если же сразу сделает три выстрела, не целясь, то будет беззащитным на всем пути до машины. В любом варианте ему конец. Тут все понятно. У меня осталось одиннадцать пуль, хороший пистолет и стальной бампер в качестве удобной опоры для кисти.
Я улыбнулся.
Я ждал.
А затем у меня за спиной раздался звук глухого удара, и от «Шеридана» полетели осколки.
Раздалось гудение, словно на меня летел снаряд размером с «Фольксваген», я быстро обернулся и успел увидеть, как старый танк разваливается на куски, словно в него врезался поезд. Он подскочил на целый фут над землей, фанерный камуфляж разлетелся в щепки, а пушка медленно развернулась и рухнула на песок в десяти футах от меня.
Взрыва я не услышал. Лишь глухой скрежет металла о металл. А потом наступила жутковатая тишина.
Я повернулся назад. Оглядел открытый участок. Маршалл все еще оставался в домике. Затем над моей головой промелькнула тень, и я увидел снаряд. Казалось, он летит очень медленно – оптической обман, как это иногда бывает при стрельбе дальнобойной артиллерии. Снаряд описал надо мной идеальную дугу и ударил в песок в пятидесяти футах от меня. В воздух поднялся огромный плюмаж пыли и песка.