Кэссол тоже достал свою пушку, и Роджер заметил, что это не обычный шестизарядный полицейский револьвер, а большая девятимиллиметровая «беретта».
«Смотри-ка, он уже заимел свое мнение о том, какое должно быть лучшее полицейское оружие!» — подумал Роджер, взбегая по ступеням к тяжелой резной двери с огромными ручками.
…Они ворвались в холл, держа свои пушки стволами вверх и вертя головой по сторонам.
— Наверх! — коротко скомандовал Роджер, а сам побежал осматривать первый этаж.
В читальном зале он сразу же наткнулся на труп девушки. Она лежала на спине, неловко заломив руки, а во лбу ее чернела небольшая аккуратная дырочка. «32-й калибр», — отметил Роджер и побежал в следующее помещение.
Здоровенный тип с лицом дебила увидев Роджера мгновенно загородился молоденькой библиотекаршей, приставив ей к виску вороненый ствол «смит-и-вессона» 32-го калибра.
— Отпусти заложницу и брось пушку! — Роджер застыл в классической полицейской позе — чуть согнутые ноги на ширине плеч, револьвер в вытянутых вперед руках.
— Проклятый ниггер! — завопил сумасшедший, — Ты хочешь меня убить! Все хотят меня убить! Ну так я сам всех убью! Брось пушку! Брось или я убью ее!
Револьвер в его руках ходил ходуном.
«Убьет», — понял Роджер.
— О’кей! Я кладу свою пушку, только успокойся! Видишь, кладу, — Роджер осторожно положил на пол свой револьвер.
— Отпихни его в сторону!
— Отпихиваю.
Роджер двинул ногой и его 38-й скользнул по полу и уехал под стеллаж. А, черт!
— Теперь ты мой заложник! Иди сюда и ложись рядом на пол мордой вниз!
— Хорошо, хорошо… — Роджер сделал осторожный шаг в сторону, прикидывая, что он может предпринять в этой ситуации. Пожалуй, если подойти поближе, можно… И в это время сзади раздался крик:
— Руки вверх! Полиция!
Дьявол! Роджер обернулся. В дверях стоял в классической полицейской позе Фрэнк Кэссол. Ствол его беретты был направлен на психа, загородившегося девушкой. Господи, да его же нельзя злить, он в любой момент может пристрелить девчонку!
— Урод! Легавый урод! — с губ сумасшедшего слетала пена, он едва выглядывал из-за девушки. — Ей крышка, ты понял? Теперь ей просто крышка! Я вышибу ей мозги! Я всем вышибу мозги! Брось пушку, говнюк!
Неожиданно для Роджера Фрэнк улыбнулся:
— Прямо как в кино! Маньяк взял заложницу, грозит расправиться с ней, и полицейский бросает пистолет.
— Брось пушку, я считаю до…
— Это не кино, — жестко сказал Кэссол.
Грохнул выстрел, голова сумасшедшего дернулась. Стена за его спиной окрасилась кровью и мозгами, псих рухнул на пол. Рядом бессильно осела на пол спасенная заложница и зарыдала.