Они выглядели именно так, как представляла их себе Тесс. Шай был человеком с неподвижным лицом, в костюме, который можно было заказать только по элитным каталогам Тальбо и Крю, то есть в одежде, которую и положено носить персоне, постоянно находящейся центре внимания. Глаза у него были ослепительно голубые, а на полных щеках держался на удивление здоровый румянец. Тесс подумала в ту минуту о поджаристом ростбифе, запеченном в красном винном соусе. Что-то было в его облике от вампира, который уже успел хорошенько полакомиться свежей кровью.
Но жена его напоминала внешне как раз противоположный тип — возможную жертву вампира. Бледная и слишком тощая, Луиза О’Нил тревожно шарила вокруг глазами. Тесс сразу же признала в ней тот сорт женщин, которые никогда не набирают вес, но зато мгновенно худеют, независимо от того, сколько они едят и каковы их физические нагрузки. Луиза выглядела так, как будто всю жизнь ей приходилось довольствоваться куском черствого хлеба, а работать без отдыха до полного изнеможения. На ней было длинное классическое платье с цветами и жакет Шанель, а на шее — жемчужное ожерелье, одежда сидела идеально, но ее обладательница всем своим видом походила на полинявшую и истомленную в неволе птицу.
Тесс бы она понравилась больше, чем ее муж, к тому же с ней, как казалось, было гораздо проще общаться.
— Если бы я жила в таком доме, то, не отрываясь, смотрела бы в окно все дни напролет, — сказала она Луизе.
— Я так и провожу большую часть своего времени, — отозвалась хозяйка, произнося слова с акцентом, характерным для людей из очень высокопоставленных семей в Балтиморе. — Вид никогда не бывает одинаковым, всегда что-то неуловимо изменяется, и потом отсюда так хорошо виден закат над холмами. Там протекает речка, сейчас ее еще не видно за деревьями. Ее так и называют «Кросс Три Крик».
— «Кросс Три Крик»! — вмешался со смехом О’Нил. — Но только Три называли ее так. Вообще ее название «Водопады Уаймена». Кажется, так она обозначена на всех картах. Ее переименовали после того, как Уильям продал земли, которыми владел там. Сейчас-то каждая пядь стоит там в сто раз дороже, чем тогда.
Тесс никогда не испытывала особенного замешательства, попадая в дома слишком богатых людей, но здесь она почему-то чувствовала себя дискомфортно. То ли она просто робела, то ли мистер О’Нил внушал ей какие-то безотчетные опасения. У него были странные глаза, холодные, с длинными темными ресницами. Внезапно Тесс даже подумала, что он очень близорук и поэтому вглядывается в лицо собеседника слишком пристально.