– Ах, мне так не хочется расставаться, – вздохнула она.
– Меня ждут лавандовые плантации. В Австралии уже началась весна, пора…
– Умоляю, не оправдывайся! Я очень рада нашей случайной встрече.
– Это не значит, что расставание неминуемо.
– Ох, прекрати! Мы прекрасно провели время, я ни о чем не жалею. Завтра я пойду на балет, а потом, наверное, поеду во Флоренцию. В Париже иногда бывает слишком одиноко, это город влюбленных.
– Тебе одиноко?
– С этой минуты – да.
Они понимающе переглянулись, и Люка охватило чувство вины. Джейн ни на чем не настаивала, не требовала продолжения их связи, и, хотя он опасался усложнить себе жизнь, ему тоже не хотелось расставаться.
– А почему бы тебе не поехать с нами? – выпалил он, не дав себе времени подумать о последствиях.
– В Мон-Муше?
– Да, – кивнул он. – А потом в Прованс, в Сеньон.
– Прошу тебя, не надо меня жалеть. Я терпеть не могу жалости…
Он встал, подошел к Джейн и страстно поцеловал ее, к изумлению женщин, сидящих за соседним столиком.
– Я предлагаю это не из жалости, – пояснил он. – С моей стороны это весьма эгоистично. Во-первых, ты поможешь мне справиться с моей своенравной дочерью. А во-вторых, ты мне очень нравишься, и я не готов с тобой расстаться, хотя мне будет очень трудно держать себя в руках.
Джейн облегченно вздохнула и рассмеялась.
– Ах, ты умеешь уговаривать! Я с удовольствием поеду с вами. А что собирается делать Макс?
– По-моему, он отправляется домой, в Лозанну. Он оставил записку в гостинице, что вечером уезжает из Парижа.
– Жаль, мы с ним толком даже не попрощались, – разочарованно произнесла Джейн.
– Между прочим, он нас всех пригласил в Лозанну, и тебя тоже… Ты женщина свободная…
Она негодующе взглянула на него. Люк рассмеялся, и они вышли из кафе.
– Нет, правда, он рад будет тебя видеть, – сказал он.
– Вот и прекрасно. Когда мне надоест иметь дело с мужчинами в возрасте, я обязательно навещу Макса.
Смеясь, они пошли по улице. Внезапно Люк остановил такси и повез Джейн на Монмартр, откуда они пешком направились к рю Коленкур. У монмартрского кладбища они замедлили шаг.
– Здесь похоронен Дега, – тихо произнес Люк, почти не веря тому, что встретил в своей жизни еще одну женщину, которая близка ему по духу. – Я очень люблю его картины.
– За что?
– А тебе они не нравятся?
– Нравятся, – улыбнулась Джейн. – Мне интересно, почему они нравятся тебе.
– Мне все импрессионисты нравятся, – подумав, ответил Люк. – А Дега – особенно. Его картины напоминают сценки из жизни, выхваченные лучом прожектора.
– Красивое сравнение. Знаешь, а ты романтик…