Во Франции фон Шлейгель решил обосноваться на юге, в хорошо знакомом ему регионе. Сначала он поселился в Авиньоне, затерявшись среди жителей крупного города, но потом, осмелев, переселился в свой любимый городок. Все, что ему оставалось – подобрать себе достойную жену, женщину из приличной семьи.
Фон Шлейгель, скрывшись под новой личиной, запретил себе вспоминать прошлое и свое настоящее имя. Он жил и действовал как Фредерик Сегаль, для друзей – Эрик. Он помогал по хозяйству местным зажиточным семьям и за год познакомился с тремя подходящими вдовицами с прекрасной репутацией. Одну из женщин он отверг по причине ее молодости и сосредоточил все свои усилия на двух – Гвенолин и Анис, – с приторной, обольстительной заботливостью предлагая им свою помощь в мелких хозяйственных работах, по ремонту, починке и уходу за садом. Когда мать Гвенолин умерла, оставив дочерям в наследство значительную сумму, фон Шлейгель окончательно удостоверился, что лучшей невесты он не найдет: невысокая тридцативосьмилетняя толстушка отличалась напористым характером и мечтала выйти замуж.
После войны на юге Франции крепкие, здоровые холостяки были нарасхват, и у женщины не первой молодости никаких шансов не оставалось. Эрик Сегаль, вскружив Гвенолин голову, решил убедиться в силе ее чувства и в один прекрасный день объявил, что уезжает из Воклюза.
– Хочу подыскать себе достойное занятие, – признался он. – До войны я жил в Париже, преуспевал… Наверняка был уважаемым человеком, хотя и не помню, чем именно занимался. Вряд ли я был садовником или чернорабочим. Все говорят, что у меня бухгалтерские способности…
– Ах, Эрик, как же я без вас! – вздохнула Гвенолин, заботливо наливая ему чашку кофе.
– Не волнуйтесь, без помощников вы не останетесь, желающие быстро найдутся, – подмигнул он.
– Нет, не хочу я посторонних в дом пускать, – зарделась Гвенолин. – Я вам доверяю.
– Да, вы правы. Простите мою дерзость, – с нарочитым смущением произнес фон Шлейгель. – Но мне надо о будущем подумать. Я человек в возрасте, хочется вернуть отобранное войной.
– Ах, милый Эрик, не уезжайте, прошу вас, – умоляюще попросила она, осторожно коснувшись его руки.
Он с напускным изумлением взглянул на ее пальцы, пристально посмотрел в глаза и, запинаясь, пылко выпалил:
– Правда? О Гвенолин! Мне так хочется вас поцеловать…
Она с готовностью подставила губы. Он с притворной неловкостью чмокнул ее и с печальной улыбкой признался:
– Я мечтал об этом с нашей первой встречи.
Обрадованная Гвенолин раскрыла ему объятья: завидные женихи не обивали пороги почти сорокалетней вдовицы с напористым характером. Вдобавок, красотой она не отличалась. Эрик Сегаль – мастер на все руки, человек надежный, хозяйственный и рассудительный – завоевал ее сердце, попросил ее руки, и Гвенолин с готовностью согласилась.