– Позволь мне все-таки помочь тебе. Я богат как Крез и могу дать тебе взаймы.
– Нет, Джеймс. Мое положение не настолько безнадежно, чтобы принимать подаяния. Даже от тебя.
– Никакое это не подаяние. Я даю деньги взаймы.
– Перестань.
Джеймс ненадолго смолк, а потом повернулся к другу и, выпрямившись, решительно заявил:
– Есть еще один путь.
– Нет, – поднял руку Саймон.
– Выслушай меня до конца и подумай, прежде чем отвергать предложение. – Он перевел дух и произнес: – Ты мог бы найти богатую жену.
– Жену? – с горьким смехом переспросил Саймон. – Я больше никогда не предложу свое имя ни одной женщине. А даже если бы и так, какая женщина вышла бы замуж за мужчину, который, по мнению света, убил своего отца? Какой отец согласится отдать дочь Саймону Уорленду, опозоренному, разоренному графу без денег и поместья?
– Но…
– Нет! – отрезал Саймон, сдвинув брови.
– А как же насчет наследника?
Губы Саймона сложились в язвительную ухмылку.
– Наследника чего? К концу месяца мне уже будет нечего оставлять своим сыновьям.
– Не может быть, чтобы все было так безнадежно. Уверен, найдется много богатых…
– Нет! – Саймон отвернулся от друга и, облокотившись о парапет террасы, обхватил голову руками. – Пусть лучше мой дом выставят на аукционе, чем я соглашусь жениться ради денег.
– Но тогда ты потеряешь все – и состояние, и поместье, и дом в Лондоне.
– Ну и пусть! – упрямо воскликнул Саймон. – Я лучше пойду просить милостыню на улицу, Джеймс, чем снова стану унижаться перед женщиной.
На террасе воцарилась неловкая тишина. Но в итоге Саймон все-таки повернулся к другу и сказал:
– Прости, Джеймс. Меня вдруг накрыла жалость к самому себе. Обещаю, больше такого не повторится.
– Ничего страшного, я понимаю твои чувства, – примирительно сказал герцог. – Ты уже был в Рейвнскрофте?
– Нет, я еду туда завтра. Меня не было три года, и я не знаю, что найду дома. Может, еще не все вещи продали или отнесли в ломбард.
– Твой отец… – Джеймс неловко откашлялся. – Я знаю, что его похоронили в семейном склепе в Рейвнскрофте.
Сглотнув комок в горле, Саймон спросил:
– Кто-нибудь пришел с ним попрощаться? Старые друзья?
– Было немного, – не сразу ответил Джеймс. – И слуги.
– И ты, – добавил Саймон.
– Да, и я.
– Спасибо. – Саймон глянул на пустой бокал из-под бренди. Он хотел выпить еще, но, к счастью, больше не было. Он и так провел слишком много дней в пьяном угаре до и после смерти отца. Чтобы с честью выдержать испытание сегодняшней ночью, ему следует оставаться трезвым. А завтра он может выпить и забыть обо всем.
– Пойдем, – сказал Джеймс, поворачиваясь в сторону бального зала, – представлю тебя жене. Мы еще немного побудем тут, а потом уже уедем, и пусть злые языки общества и дальше перемывают тебе косточки.