Айра
Когда я просыпаюсь, то сразу понимаю, что ослабел еще сильнее. Сон, вместо того чтобы придать сил, отнял несколько драгоценных оставшихся часов.
Косые лучи яркого утреннего солнца светят в окно, отражаясь от снега. Я не сразу вспоминаю, что сегодня понедельник. После аварии прошло больше тридцати шести часов. Кто бы мог подумать, что такой старик, как я, способен проявить исключительную силу воли? Но я всегда был победителем, человеком, который смеется в лицо смерти и плюет в глаза судьбе. Я ничего не боюсь, даже боли. Надо открыть дверцу, вскарабкаться по откосу и помахать проезжающей мимо машине. Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе.
Кого я обманываю?
Я не справлюсь. Боль такая, что даже попытка сосредоточиться требует нешуточных усилий. На мгновение я почувствовал себя словно вне собственного тела – вижу, будто со стороны, как я сижу, навалившись на руль. Жалкая развалина. Впервые после аварии я понимаю, что совсем не могу двигаться. Колокол звонит по мне, и вскоре он затихнет. Следовало бы испугаться, но я не боюсь. В конце концов, я ждал смерти последние девять лет.
Я не создан для жизни в одиночестве. У меня это плохо получается. Годы после смерти Рут протекали в гулкой тишине, известной только старикам. В тишине, насыщенной ощущением одиночества и сознанием того, что лучшие времена остались в прошлом. Ну и старческими проблемами само собой.
Человеческое тело не в состоянии существовать почти век. И я знаю это по личному опыту. Через два года после смерти Рут я пережил микроинсульт – я едва сумел набрать номер и позвать на помощь, прежде чем рухнул на пол без сознания. Еще через два года трудно стало держаться на ногах, и я купил ходунки, чтобы не свалиться в кусты, выходя из дома.
Уход за отцом подготовил меня к этим трудностям, и я, в общем, сумел их преодолеть. Другого я не ожидал, а именно – бесконечной череды мелких проблем. Мелочей, с которыми раньше было так легко справиться, а теперь немыслимо. Я больше не могу открыть банку с джемом – приходилось просить о помощи кассиршу в магазине. Мои руки так сильно дрожат, что почерк стал едва разборчивым, а потому труднее платить по счетам. Читать я могу лишь при очень ярком свете, а без вставных зубов не могу съесть ничего, кроме супа. Даже по ночам старость меня мучит. Уходит масса времени, чтобы заснуть, и в результате сплю я мало и некрепко. Кроме того, я принимаю столько таблеток, что пришлось прикрепить табличку с графиком на холодильник, чтобы не путаться. Лекарство от артрита, от высокого давления, от повышенного холестерина, одни таблетки принимать во время еды, другие натощак, и врачи велят непременно носить с собой нитроглицерин, на тот случай если я вдруг снова почувствую жгучую боль в груди. Прежде чем во мне угнездился рак – рак, который превращает меня в мешок с костями, – я гадал, какое еще унижение сулит будущее. И Бог дал ответ. Авария. Давайте переломаем старику кости и погребем его под снегом. По-моему, у Господа странное чувство юмора.