— Виновных, как это водится, назначили. — невесело усмехнулся Гринт. — Столь перспективная военная разработка — какие генералы позволят просто так прикрыть такой проект? Трасту поставили задачу сделать «голема с мозгами», а правление поняло задание… чрезмерно буквально.
— Они что же, решили засунуть внутрь голема человека? — спросил я, имея в виду знаменитый шахматный автоматон фон Кемпелена, успешно выдававшего игру живого человека за действия своей «логической машины».
— Да. — кивнул Гринт. — Только не целиком. Незадолго до этого в Детройте был смертельно ранен один из полисменов… Настолько смертельно, что от него мало что осталось, сказать по чести.
— И они решили заменить недостающие части искусственными, произвести эдакое протезирование? — удивился доктор Смит. — Но как им это удалось?
— А я знаю! — подала голос мисс Орли. — Как в «Франкенштейн, или новый Прометей» Мэри Шелли! Да?
— Пронзительная и печальная сказка. — подал голос судья. — Я читал. Бычий глаз![24]
— Что там сказка, а что быль я не знаю, но такие эксперименты как описаны в книге, они действительно велись. — скривился Смит. — Практически безуспешно, разумеется.
— Конечно, ведь современная наука не обладает глубинами знаний древних. — сказала леди Килпатрик, однако была присутствующими совершенно бестактно проигнорирована.
— «О Си Пи» действительно удалось внедрить остатки бедняги-констебля в тело голема. — произнес Томас Фелтон. — И даже приживить их друг к другу. Парень, правда, практически потерял память, стал эдаким бездушным механизмом на страже закона и порядка… Идеальный полисмен: справедливый, неподкупный и почти неуязвимый. На беду шишек в трасте он занимался и расследованием собственного убийства.
— И что же? — с интересом спросил сэр Филтиарн.
— Арестовал вице-президента «О Си Пи» как организатора банды — махнул рукой Гринт. — Мы с Фелтоном едва успели сбыть их бумаги до того, как официальные известия достигли нашей стороны Атлантики. Трест лопнул, создатель голема-констебля от расстройства чувств покончил с собой, так что этот коп теперь еще и неповторимый, прямо скажем.
— Кол! — судья извлек из мешка бочонок с единицей. — Правосудие, однако, восторжествовало — утешимся хоть этим.
— И что же, траст никак невозможно было спасти? — поинтересовался мистер Вильк.
— Ну, если бы кто-то занялся скупкой падающих в цене бумаг… — пожал плечами Фелтон. — Мы оба были довольно крупными их держателями, возможно, что нам и пришлось бы это делать, дабы совсем уж не прогореть с этими вложениями.
Я схватил со стола бокал с вином, предусмотрительно наполненный прислуживающим за столом лакеем заранее, и сделал большой глоток, чтобы пришедшие мысли невозможно было рассмотреть на моем лице.