Пол увидел женщину в вечернем платье, целующуюся с мужчиной. Тот пылко ее обнимал, потом подводил к кровати и принимался раздевать. Он осыпал поцелуями ее грудь, она стонала от вожделения.
На экране возникли крупным планом лица актеров, картинка застыла, потом те же актеры появились в студии.
– «Странное путешествие Элис» выходит на экраны завтра. Мы желаем картине огромного успеха, но самое ожидаемое событие, связанное с этим фильмом, – возможность снова видеть вас вместе, как на экране, так и в жизни. Мелисса Барлоу, Дэвид Бабкинс, спасибо, что приняли наше приглашение этим вечером, – начал ведущий.
Камера показала актеров, сидевших рядышком.
– Мы благодарны за приглашение, месье Делаус, – ответили они в один голос.
– Мне, как и многим нашим телезрителям, хотелось бы узнать, легко или, наоборот, трудно сниматься вместе с супругом?
Миа позволила ответить Дэвиду, и тот сказал, что это зависит от характера эпизода.
– Конечно, – продолжал он, – каждый раз, когда Мелисса участвовала в трюковых съемках, я очень боялся за нее. И наоборот. Не надо думать, что легче всего сниматься в интимных сценах. Конечно, мы хорошо друг друга знаем, но проблема состоит в присутствии съемочной группы… У нас нет привычки впускать чужих в свою спальню. – И Дэвид засмеялся собственной шутке.
– Месье Бабкинс, раз уж вы заговорили об интимном, то позвольте мне обратиться к Мелиссе Барлоу и расспросить ее о фотографиях, недавно напечатанных в светских журналах. Видя вас здесь вдвоем, должны ли мы заключить, что все это – не более чем слухи и сплетни? Позвольте задать вам один вопрос: кто для вас этот писатель, некий Пол Бартон?
– Друг, – коротко ответила Миа. – Очень дорогой для меня друг.
– Вы высоко цените его книги?
– Книги и связывающую нас дружбу.
Остальное не в счет.
Пол выключил телевизор, пульт выпал у него из рук.
Прошел час, но он не смог выжать из себя ни строчки. В полночь он схватил телефон.
* * *
Седан с тонированными стеклами заехал на стоянку отеля. Дэвид взялся за ручку двери и повернулся к Миа:
– Ты уверена, что хочешь именно этого?
– Прощай, Дэвид.
– Почему не попробовать помириться? Ты взяла реванш. Нельзя сказать, что ты была при этом образцом скромности.
– Я не пыталась прятаться. Но теперь, когда уже не нужно играть неприятные роли счастливых супругов, я сделаю то, что решила, со своей жизнью в том числе. Меня словно грязью окатили, а это даже хуже одиночества. И последнее: подпиши бумаги, которые тебе прислал Крестон, если не хочешь, чтобы я опровергла свои прежние заявления для прессы и рассказала, какой ты на самом деле.