«Уважаемый Александр Григорьевич! Ваши книги читаю уже давно, многое получается. Спасибо. В чем-то преуспела. Но есть одна проблема, которая, видимо, слишком сложна для меня, чтобы решить ее самостоятельно. Дело в том, что я уже 10 лет одна (все это время работаю над собой, и кажется, решение проблемы слишком затянулось). Мне 37 лет. Два раза была замужем, но это было так давно, что уже успела забыть – как это. У меня две дочери, вместе нам очень хорошо и комфортно. Меня беспокоит то, что я одна. Мне очень не хватает близкого человека. Но в то же время я, видимо, боюсь разрушить тот мир в нашей семье, который создан. Я вижу интерес к себе со стороны мужчин. Мне нужен мужчина. Пытаюсь понять – ДЛЯ ЧЕГО? Для душевного комфорта, для сотрудничества, для секса. Хочется любить и быть любимой. Кажется, все просто. Но вот не просто. Панический страх каких бы то ни было отношений. За эти 10 лет было много мужчин, и ни одного более 2–3 месяцев, причем отношения рву сама, любые привязки меня тяготят и пугают. Иногда кажется, что надо просто найти постоянного любовника и успокоиться. Но и это не получается. Даже такие, казалось бы, ни к чему не обязывающие отношения меня тяготят. Отсутствие любимого человека тяготит еще больше…»
Как видим, автор письма сама пробует провести анализ того, зачем ей нужен мужчина. Понятно, что за годы одинокой жизни у нее уже выработалось ощущение своей полной независимости, и она панически боится попасть под чье-то влияние, но тем не менее бессознательно стремится выйти замуж. Но далеко не все женщины (или мужчины) в стремлении к браку задумываются о своих истинных желаниях.
Тем не менее любовь в явном, классическом виде далеко не всегда присутствует даже на стадии замужества или женитьбы. Или она принимает самые причудливые формы. Например, такие.
«…Меня любят трое, теперь я понимаю, что во многом сама виновата (надо было просто не допускать троих сразу в свою жизнь, но теперь уже поздно каяться, теперь я пытаюсь найти выход). Все трое мне нравятся, и я не знаю, на каком остановиться, кого выбрать. Выберешь одного, значит, другим сделаешь больно, хотя я никому из них надежды на совместную жизнь не даю. Я всегда спрашиваю себя: уж не „посланы“ ли они мне, чтобы я научилась быть твердой и принимать решения? Но именно это решение труднее всего и найти. Я уже им желала да и говорила, чтобы они нашли с другой свое счастье, но они хотят оставаться мне верными и о других даже не помышляют…»
Что, здесь тоже любовь? Но уже сразу к троим мужчинам? Ведь автор этого письма готова выбрать любого из троих, лишь бы они не заставляли ее делать мучительный для нее выбор. Будет ли подобный выбор, если она его все же сделает, выбором по любви? Скорее всего, нет, со всеми вытекающими последствиями.