Никакого немертвого существования? подумала я. Айви осознает это, даже если у нее никогда не будет второй жизни. Хотя мы никогда не говорили об этом, я знала, что она была напугана тем, что должна стать одной из немертвых, непосредственно зная, на что они были способны в их мертвом состоянии, и, зная, на какие страдания они могли обречь своих детей, большинство из которых, красивые невинные создания, сохранялись в намеренном инфантильном состоянии. Дети любили своих обидчиков с преданностью брошенного ребенка внезапно оказавшегося королевских кровей.
Кистен умер два раза подряд, оба раза пытаясь сохранить меня живой и невредимой. Его последние слова до сих пор преследуют меня: «Бог хранит души вампиров для них, пока они не умрут второй смертью. Чтобы вернуть их обратно, после совершения чудовищных действий, необходимых для выживания, и отправить их прямиком в ад, если он вообще существует». Быстрая и внезапная вторая смерть возможно единственное, что может спасти истинно верующих.
Обеспокоенная, я отпустила глаза. Вампиры действительно запутались, но я не думаю, что быстрая вторая смерть была ответом.
— Мне нужно поговорить с кем-то из свободных вампиров, — тихо сказала я, и Дэвид усмехнулся, провел шероховатой рукой по подбородку с небольшим намеком на дневную щетину.
— Я так и думал, что ты это скажешь. Но я, конечно же, не могу дать тебе адрес, потому что это будет нарушением страхового полиса Веров.
— Дэвид… — запротестовала я.
— Не-е-ет, — он растягивал слова, отталкиваясь подальше от вазона. — Пойди домой. Поспи немного. Дай мне немного времени, чтобы побыть вкрадчивым.
Вкрадчивым? Мои губы сложились в улыбку, и я, дразня, ударила его кулаком.
— Сообщи мне, когда пойдешь, я пойду с тобой. Это будет хороший шанс для меня сделать что-то для стаи.
Его улыбка засияла, заставляя мою вину снова подняться.
— Я надеялся, что ты скажешь это, — ответил он, его слова согрели меня до глубины души. — Некоторые из новых участников метят на твой пьедестал. Это должно измениться.
— Думаешь? — Сказала я, и он меня по-братски обнял, что заставило меня потерять равновесие.
— Я так сожалею об обеде стаи в прошлом месяце. Я не понимал этого, пока ты не ушла. Макгрэфф действительно подбежал придвинуть тебе стул и положил салфетку тебе на колени?
Чувствуя себя лучше, я кивнула, смущенная даже сейчас.
— Возможно, если бы они увидели меня, задающую жару, время от времени, то это могло бы помочь.
Он рассмеялся, этот честный звук, кажется, оттолкнул страх окружающих еще на дюйм.
— Я позвоню перед тем, как мы пойдем.