– Дык где их купить! Я до магазина не дойду, – сказала старуха, однако деньги взяла и увязала в носовой платок.
– Может, окна вам расколотить? – предложил Федот, и старуха замахала руками.
– На што мне свет, сынок! Он мне не на што. Помереть хочу, да никак не берет меня. Ты приходи, ночуй у меня, чайку попьем, – размечталась старушка, провожая Федота до дороги.
Федот закурил, огляделся. Вдали, над болотом, висел туман, пели петухи, лаяли собаки, весь деревенский антураж, включая запах навоза, был в наличии. Столь ли уж важно, как он сюда попал? Тяпнул у Полины стакан водки на голодный желудок, пошел на вокзал, сел в поезд… «Мне-то хорошо! Даже очень хорошо! Город – это мерзость, толкотня, серо-коричневые массы на автобусных остановках. Диссиденты-шмиссиденты! А мне хорошо – я гуляка, я гуляю!»
– Я гуляка, я – гуляю! – отозвалось эхо.
20. Немецкий шпион в Хмелеве. Федот стоял на пригорке, за его спиной было Ивоново, а впереди – Хмелево, где, судя по словам ивоновской старушки, жизнь била ключом.
Окна хмелевских домов пускали солнечные зайчики, призывно мычали в хлеву коровы, и Федот вспомнил про отел из Кланиного письма.
«Теляток посмотрю, – умилился Федот, – с детства их не видывал. Чего ж я, дурак, в свою деревню не поехал? – подумал он и вздохнул. Деревни его и в помине не было, смела ее коллективизация, и семьи не осталось: кого немцы убили, кого Сталин. – Ничего, отыщу Петю с Нюрой, и будут у меня новые родственники».
Федот постучался в первый от края дом. Открыл ему мужичонка в поддевке.
– Чё нады?
– Белозеровых, – ответил Федот и прибавил: – Петю и Нюру.
– Кем будете?
Федот представился.
– Нет, кем им будете?
– Родственник.
– Нет у них никаких родственников. – Мужичонка с явным недоверием глядел на Федота сквозь кустистые брови. – Вали отседа, шпиён немецкай, – сплюнул он сквозь зубы и закрыл перед Федотовым носом дверь.
«От горшка два вершка, а такой злобный, – подумал Федот, присаживаясь на узкую скамью у соседнего дома. – С другой стороны, я – чужак, а значит, иностранец. Иностранец – значит, немец. Немец – значит, шпион».
– Явился, шпионская морда! – Огромная баба, уперев руки в боки, нависла над Федотом. – На кой ляд мы тебе, фашистское отродье? Тряпками нас брать решил! – сказала баба и покосилась на пустые руки Федота. – Мы тебе Паланьку не покажем. Ростила твоих детей, голодовала, а ты тут и явилси не запылилси. Езжай в свою Германию, сучий потрох. Ишь, заездили – креста на вас нет!
Вскоре вокруг Федота собралась вся деревня.
– Забить его нады, вот что! – мудрил народ над Федотовой головой.