Его болтовня из громкоговорителей оказала совершенно невероятное колдовское воздействие на всех присутствующих. Сперва наступило всеобщее замешательство, потом оно перешло в нарастающий глухой рокот, волнение, ропот, гул, трепет, настойчивый и взволнованный, поднимающийся выше и выше, как будто происходило землетрясение… Я снова оторвал взгляд от племенного собрания на экране, вызвавшего эту невероятную реакцию в зале, и внимательно вгляделся в Лауру.
Ее руки продолжали сжимать блестящие наушники, придававшие ей вид персонажа из научно-фантастического фильма, веки прикрыты. Рот ее широко открылся, обнажая блестящие мелкие зубы, светящиеся каким-то таинственным светом в золотистоалом сиянии прожекторов.
Я не знал, что оказало на нее такое неожиданное воздействие, не мог понять, что же произошло. Однако клянусь, я видел, слышал, как она преобразилась!
Издала ли она какой-нибудь крик? Если да, то в тот момент ее голос потонул в потоке криков, издаваемых на экране возбужденными до предела мара, звучавших гораздо громче, чем слабый голосок Лауры…
Толпа студентов понесла меня к выходу. Мирта и Натали устремились к помосту, куда у меня не было никакого желания идти.
Во дворе я оказался лицом к лицу с девушкой по имени Пьера. Единственное, что бросилось мне в глаза, — одета она была только в шелковый шарф, опоясывающий ее тело. Это и заставило меня пригласить ее к себе домой. Вышло это без особых церемоний, как будто я делал предложение проститутке. Без особых колебаний и сомнений она, как и подобает проститутке, приняла мое приглашение. Должен ли был я платить ей? Вероятно, платы не потребовалось бы: профессионалы всегда требуют определенную плату вперед. Она же была всего лишь любительницей. Но вскоре обнаружились другие осложнения. Она вежливо осведомилась:
Можно я приведу с собой своего друга Ренато? Мне нравится, когда меня трахают двое мужчин одновременно.
Следует сказать, что в то время тройная любовь мне была так же чужда, как и психология племени мара. И, признаться, в тот день у меня не было ни настроения, ни желания продолжать свое образование в этом направлении, каким бы искусным ни был мой учитель. Я вежливо отказал ей. И как нельзя, кстати, так как чья-то рука ухватила меня за локоть. Это прикосновение я хорошо запомнил. Лаура, очевидно, очень спешила. Она запыхалась:
— Я не заставила тебя ждать слишком долго? Мне нужно было рассортировать слайды, расставить их по местам и сдать в фонотеку. Ты не проводишь меня?
Я сразу не нашелся, что ответить, просто стоял и пялил на нее глаза. Не помню уж почему, но она надоела мне до смерти. Я с трудом сохранял серьезную мину.