– Это кто тебя так разукрасил?
– Не важно, пройдёт. Шрамы украшают мужчину.
– Легранский, на выход, за тебя внесли залог.
Залог? Но у нас же нет денег! Значит, я не очень хорошо осведомлён о состоянии финансов. Больная нога отекла и еле двигалась.
– Меня отпустили?
– Да.
– Я не убивал, клянусь богом, я не убивал его, совесть моя чиста, – послышался голос арестованного Дупельта. Он больно стукнул себя кулаком в грудь. Феликс оглянулся, подошёл к решётке и тихо шепнул:
– Я вытащу тебя, можешь положиться на меня.
– Проваливай подобру-поздорову, а то вместо него сидеть будешь.
Легранского толкнули в бок, но он от радости не почувствовал боли. Тело стонало, готовясь рассыпаться. Его привели в закрытое помещение, в котором сидела дама в большой чёрной шляпе. Вуаль закрывала её лицо.
– Феликс, – дама нежно прошептала его имя.
– Мама! Как ты нашла меня?
Она обняла сына и расплакалась.
– Что с тобой случилось? Постой, я не хочу ничего знать. Ничего не говори. Боже, кто тебя так?
– Мама, столько всего произошло, что я не знаю, как тебе это всё рассказать.
– Я так волновалась за тебя!
– Не стоит, я в полном порядке.
– Что ты говоришь? – она тихо прикоснулась к больному глазу.
Он издал шипящий звук и повалился на неё.
– Я тебя больше одного никуда не отпущу.
– Мама, я уже не маленький. А где отец?
– Он в приёмной дожидается, нас вдвоём не пустили.
– А где Александр Михайлович?
– Его уже отпустили, он ждёт нас.
– Подожди, сейчас принесут вещи, – окликнул мент.
Через несколько минут ему принесли запечатанный пакетик.
– Проверь содержимое. Всё в порядке?
Он вскрыл пакет и увидел тот самый ржавый ключ.
– Да, всё в порядке.
– Тогда распишитесь вот здесь, – полицейский принёс какую-то ведомость и ткнул в неё пальцем. Феликс расписался.
– Теперь я свободен?
– Да, можете идти.
Около машины их ждал отец. Александр Михайлович стоял рядом, они о чём-то разговаривали, несмотря на то, что второй был изрядно потрёпан, но ещё держался на ногах. Мужчины поздоровались и обнялись.
– Как ты? – Эдуард Яковлевич спросил сына.
– Ничего… Мне ещё повезло, могло быть и хуже. Как ты нас нашёл?
– Мы сразу из аэропорта поехали по тому адресу, по которому вы с Лианой теперь живёте…
– Ты уже был в Де Труале?
– Да. Честно говоря, напоминает тюрьму, эдак пятнадцатого века. Ну, не бывает таких домов, – Эдуард Яковлевич улыбнулся сыну.
– Тебе не понравился дом?
– Он несколько староват, но для музея вполне сойдёт.
– А вот в этом ты не прав, – возразил Феликс.
– У тебя есть вкус, безусловно, дом хороший, – вмешалась мать. – Ну, ты же его знаешь, ему трудно угодить.