Заметив, что он внимательно смотрит на нее, Пия нахмурилась:
– У меня сосулька висит на носу?
Ник не понял, что случилось с ним, но, обхватив ее за талию, он прижал ее к себе и поцеловал в маленький холодный нос. Как и прежде, Пия осталась недвижимой. Она почти не сопротивлялась, но казалось, что внутри у нее была сосредоточена такая энергия, которая могла выплеснуться при малейшем толчке.
Через некоторое время его охватило беспокойство, что ей станет плохо от недостатка кислорода, поэтому он отпустил ее.
– Тебе лучше?
Нежный румянец окрасил ее щеки, но нахмуренные брови говорили о том, что она не доверяет ему.
– Да, спасибо тебе.
– Пожалуйста, – сказал Ник охрипшим голосом, желая снова ощутить ее в своих объятиях, прижать крепче к себе. – Так, значит, мы здесь – единственные гости?
– Боюсь, что да. Другие посетители приедут через неделю или две.
Она еще дальше отступила от него.
– Полагаю, что нам надо идти спать?
– Пока нет. Ночь еще только началась. Поставим свои сумки и пойдем в бар. Согласен? – Когда она кивнула, он улыбнулся ей в ответ своей самой обворожительной улыбкой:
– Конечно!
Горячий ежевичный сок согрел руки, и Пия, откинув голову назад, стала смотреть на ночное небо и считать звезды. Она сбилась и начала снова считать. Ей надо было сделать что-то, чтобы отвлечься от мужчины, сидевшего очень близко от нее и источавшего мощные волны феромонов.
Но разве мог быть сексуальным мужчина, который пил водку так, словно это была минеральная вода?
Ей надо было вывести его за дверь, пока он не сведет ее с ума и не разрушит бар. Внезапно она почувствовала, что что-то дрогнуло в воздухе.
– Подожди… смотри.
– Я смотрю.
– Нет, ты смотришь на меня. – Это начинало ее раздражать. Зачем ему нужна холодная и несговорчивая неврастеничка, как она? Неужели он действительно ею интересуется?
Над ними засияли бледно-зеленые отблески, а затем волнами стали расходиться темно-красные пылающие облака. Сердце Пии радостно забилось, и она почувствовала, что все еще жива.
– Dios, беру свои слова обратно. Это потрясающе, Пия. Я слышал о северном сиянии, но это…
– Аврора – богиня утренней зари, а Борей – бог северного ветра.
Ник кивнул в ответ:
– Греки знали в этом толк.
Пия едва сдержала улыбку. Взглянув на него краем глаза, она молча выругала себя.
Ник сидел, развалившись рядом с ней, откинув голову назад, и волнистые черные волосы спадали ему на шею. Он был несказанно красив. В его глазах, устремленных на небо, светился восторг, и Пия содрогнулась от желания прикоснуться к его полным губам. Почему лишь от одного взгляда на него у нее возникало такое непреодолимое желание? Она так хотела, чтобы он снова обнял ее!