Судебная процедура в США совершенно отлична от французской. Нет судебных прений, каждая из сторон через адвоката ведет допрос противника и получает полный доступ к его документации. Цель состоит в том, чтобы подловить врага на противоречии и сбить его с толку. Во время слушаний истец вызывает представителей сторон или свидетелей по своему выбору. Затем защитник вызывает собственных свидетелей и переходит к перекрестному допросу противоположной стороны.
Процесс начался с допроса Вильмежана, которого адвокат наших противников поджаривал на медленном огне в течение двух дней. Прежде чем наступила моя очередь, я смог прочесть развернутый отчет об этом допросе. К моему удивлению, наши юристы советовали мне быть как можно лаконичнее, так, чтобы выглядеть или малоинформированным, или не очень умным. Идеальными считались ответы «да» или «нет», а также «не знаю». Наш адвокат даже заставил нас отрепетировать роли, организовав подобие допроса, и, конечно, поскольку мы ему доверяли, то буквально последовали его советам.
События вызвали большой интерес у публики. В отеле в лифте ко мне обратился какой-то незнакомый человек и сказал, что надеется на мою победу: он играл на бирже в расчете на успех нашей операции.
Меня вызвали на заседание комиссии, возглавляемой сенатором от штата Огайо, потому что руководство «Коппервельд» пустило слух, что мы якобы закроем завод в этом штате, если выиграем дело. По совету адвоката, я вежливо отказался предстать перед комиссией. В Вашингтоне перед Капитолием и перед американским посольством состоялись демонстрации профсоюзов, которые прошли с враждебными «Барону» лозунгами. В прессе появилось немало статей, одни «за», другие «против» моего «вторжения» в США. Парламентарии и чиновники раздавали интервью, так что к делу пришлось подключиться посольству Франции в Вашингтоне и американскому посольству в Париже.
Суд собрался в середине сентября в Питсбурге, и было решено, что я буду присутствовать на всех заседаниях, чтобы освоиться с судебной процедурой, а также для того, чтобы проявить внимание и уважение к судье, который вел весь процесс от начала до конца. На второй день, когда я во время перерыва на обед выходил из здания суда, меня остановила группа профсоюзных деятелей, которая хотела передать мне петицию со 100 тыс. подписей в больших полотняных мешках. Последовала короткая беседа, которую потом передали по местному телевидению: речь шла о том, что я не могу унести все эти мешки, а также об отсутствии у меня тайных намерений по поводу ликвидации рабочих мест. Затем я обменялся с ними рукопожатиями и улыбками и удалился. Адвокат объяснил мне, почему протест выражался столь сдержанно: «Не забывайте, здесь голосуют за республиканцев». Судья очень плохо воспринял известие о демонстрации перед зданием суда и приказал «маршалу» выводить меня через заднюю дверь.