Подойдя к палате, Кобрин нерешительно остановился у двери. Желание заходить почему-то абсолютно пропало. Неожиданно двери резко распахнулись, и на пороге застыл Зубенко.
– О, Юрка! Привет! – моментально надев на лицо дежурную улыбку, воскликнул Игорь. Крепко пожав руку, похлопал Кобрина по плечу. – Рад тебя видеть! Жаль только, что при таких обстоятельствах.
– Здоров! – коротко ответил Кобрин и вошел в палату.
Посредине небольшой палаты, подключенный к множеству аппаратов, на широкой больничной койке лежал Корниенко. Бледный, с запавшими глазами, он был совершенно не похож на себя.
– Дим, ты как? – тихо, вполголоса спросил Юрий.
– Нормально, братишка, – шепотом отвел тот.
– Где уж нормально… Лечиться тебе, дружище, надо, – буркнул Зубенко и, повернувшись к Кобрину, добавил: – Ладно, мне пора. Я тут ненадолго.
Попрощавшись, он, не оглядываясь, вышел из палаты.
– Дим… – с горечью глядя на друга, протянул Юрка. Усевшись на стул, аккуратно сжал руку товарища. – Ну, что тебе врачи говорят?
– Да ничего хорошего не говорят, – буркнул Корней, посмотрев на Кобрина. – Не пить, не курить, не волноваться, баб не любить! Все. Кончилась жизнь!
– Э, ну ты это брось! – возразил Юрка. – У тебя еще все впереди! Вот найдем убийцу, тогда нам всем станет легче.
– Найдем? – повторил Корниенко. Лицо его приобрело багровый оттенок и покрылось легкой испариной. – А Волошин?
– Дим, успокойся! Я не могу сказать точно. Но я уверен: убийца не Волошин! Поэтому и пришел к тебе разобраться.
– И чем я могу помочь? – прошептал Корней.
– Понимаешь, Дим, – неуверенно, боясь взволновать товарища, начал Кобрин, – мне кажется, что две из четырех платежек, выставленных на оплату рапса, подписаны не Ермаковым. По-моему, подписи поддельные…
Не успел Кобрин договорить, как Корниенко задрожал, закатил глаза и громко захрипел.
– Помогите! – выбежав в коридор, закричал Кобрин. – Позовите врача!
До самого утра Марина не могла уснуть.
Ворочаясь с боку на бок, она все время думала над тем, что произошло. Почему, выделив ее из сотен тысяч женщин, судьба приготовила именно ей такие сложные жизненные испытания? Смерть родителей, измена мужа, расставание с сыном, сексуальное рабство… Завтра ей предстояло новое испытание на прочность: тестирование на полиграфе.
Сколько раз она видела по телевизору, как это происходит. Как за какое-то мгновение с легкостью падает завеса лжи с убийц и маньяков, изменников и воров, взяточников и сутенеров. Смотреть на это было интересно. Смотреть со стороны. Думала ли она тогда, что и ей уготована такая же участь? От этой мысли стало страшно.