Они долго говорили о себе, о своей жизни. И было в этой женщине столько доброты, столько понимания и участия, что он просто не смог ее отпустить. Недолго думая, Волошин предложил ей работу. Ведь надо же было, чтобы кто-то варил ему борщ, пек пироги и ругал за разбросанную по квартире одежду! А может, он просто хотел иметь рядом человека, с которым мог бы просто поговорить? Одним словом, в Москву Надежда не поехала.
– Приехали, Сергей Федорович! – выкрикнул шофер, молодой озорной парень, который работал у него с тех пор, как его предшественник нечаянно спутал сиденье машины с кроватью шефа.
Его, простого паренька, неожиданно оставшегося не у дел, порекомендовала мама Надя. Когда-то она работала вместе с ним в школе. Ростик был учителем физкультуры и дополнительно вел довольно популярную среди подростков секцию рукопашного боя, приносившую ему куда больший доход. Однако совершенно неожиданно руководство школы решило, что это абсолютно ненужное и даже вредное занятие – и спортзал был отдан под кружок народных танцев. От отчаяния Ростик, на чьем попечении были жена с грудным сынишкой, даже подался на стройку, но тут о нем вовремя похлопотала Надежда Петровна.
И, несмотря на то что Волошин не очень приветствовал протекционизм, Ростиком он остался доволен.
Грустно вздохнув, Волошин не спеша вышел из «лексуса».
На пустующей стоянке был только одинокий «ниссан» Ермакова, который тот ласково величал «Армадушкой».
Значит, Валерка приехал первым. Дав Ростику несколько поручений, Сергей медленно пошел к зданию.
Минуя массивного охранника, услужливо отдавшего ему честь, Волошин быстро поднялся на третий этаж. В просторном холле, усевшись на подлокотник дивана, дымил Ермаков.
– Привет, дружище! – весело поздоровался Сергей, глядя на задумчивого товарища.
– Здоров, – отвлеченно ответил Валерка и посмотрел на него странным, безразличным взглядом.
– Ты чего такой озабоченный, что-то случилось? – поинтересовался Волошин, пытливо глядя в глаза другу.
– Нет, все в порядке.
Швырнув портфель на диван, Сергей присел на край подоконника и внимательно посмотрел на друга. Небольшие голубые глаза Ермакова сегодня казались еще меньше и глубже. Усталые и немного красноватые, они безразлично смотрели в никуда. Весь его вид говорил о том, что он чем-то встревожен. Множество морщинок глубокими бороздками пролегли по лбу, делая его намного старше своих лет. А ведь ему не было и сорока. Стройный и поджарый, он всегда казался ровесником своих друзей.
– Братишка, ты мне не нравишься. У нас ведь сегодня юбилей! Что произошло?