. Так что, если Николас выставит себя дураком, это будет у всех на виду. Он садится в нескольких сантиметрах от моего стула и тянет меня за руку, усаживая рядом с собой. Серьезно, ему что, пять лет.
Какого чёрта, он ведет себя так странно? Я помню, что видела фотографии сестры Николаса в его кабинете и на нескольких из них как я предполагаю, был его брат. Я достаю телефон и открываю приложение Google. Думаю, что смогу найти информацию о брате Николаса онлайн.
— Ребекка? — Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас наблюдает за мной. Боль просачивается через его жесткое выражение лица.
— Извини, я просто проверяла сообщения. — говорю я, засовывая телефон обратно в сумочку. Он сидит молча, наблюдая, как я ёрзаю от смущения под его пронизывающим взглядом. — Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом. — После нескольких мучительных минут я извиняюсь перед гостями, сидящих за нашем столом и направляюсь к внешнему балкону.
Балкон освещается лампочками, которые свисают гирляндами с крыши библиотеки. От освещения, которое падает вниз, мне тепло. Несмотря на то, что снег перестал идти, с каждым дуновением ветра ночной воздух щиплет мои щёки. Не прошло и несколько секунд, прежде чем Николас присоединяется ко мне снаружи. Он стоит рядом со мной, уставившись в темноту. Он вытаскивает предыдущую бутылку из кармана и делает ещё один глоток виски почти из полупустой бутылки. Я не понимаю, какие у него проблемы, но это какое-то безумие.
— Николас, притормози, — говорю я, забирая у него бутылку. — Мы не сможем вернуться домой, когда ты пьян в стельку.
— Ты сможешь, вести машину, — говорит он, вручая мне талон.
— Я никогда не водила машину по Нью-Йорк. — Николас смотрит на меня так, как будто я ему никогда не говорила об этом. — Я заблужусь. — Я смотрю на него, в то время как он смотрит на бутылку в моей руке.
— Николас, если кто-нибудь увидит, что ты покидаешь мероприятие в состоянии алкогольного опьянения, у папарацци будет удачный день. — Он задумался. Я даже не уверена, понимает ли он всю серьезность ситуации. — Они там, словно голодные волки, ожидающие очередную несчастную душу, чтобы уничтожить её. Они знают, что ты здесь.
— Неважно, — говорит Николас, хватаясь за перила балкона.
— Что? Ты с ума сошёл?
— Я дам им повод, о чём поговорить, — говорит он, выхватывая бутылку из моих рук и бросая ее через перила.
— Николас! — зову я его, когда он поворачивается, чтобы уйти. Он не останавливается, пока я не вклиниваюсь между ним и дверью в банкетный зал. Он смотрит на меня сверху вниз в замешательстве.