Но разбираться, кто из нас такой офигенный герой, было некогда. Да и незачем. В бою если вы победили командой, то герои все. В противном случае все – трупы. И никак иначе.
Просто портал, из которого вынырнули «акулы», все еще висел на стене крепости эдаким огромным куском всклокоченного тумана. И я не видел иного способа попасть внутрь, как лишь прыгнуть туда, откуда транспортники «мусорщиков» появились по мою душу.
Мои товарищи поняли то же самое, что и я.
И мы рванули. Не раздумывая на тему «а может, это опасно? А может, не надо?». Такие мысли обычно приходят потом, на привале, когда ты сам удивляешься тому, что творил в бою. Мол, не ты это был, и все тут, потому что элементарно страшно делать такое в здравом рассудке. Но когда ты дерешься, страх исчезает… Лично меня он накрывает до боя – и тогда приходится с ним бороться, чтобы начать действовать, – и после боя, в режиме «ну, блин, ни фига себе!». А во время боя – нет, нету его. Нет времени бояться, когда нужно действовать…
Я нырнул в туман с разбегу, всерьез опасаясь ткнуться лбом в непробиваемо-твердую поверхность. Вот обидно было бы, героически отмахавшись от четырех «акул», убить себя об стену крепости «мусорщиков».
Но – обошлось.
Я словно провалился в густую серую вату, мягкую и упругую одновременно, через которую пришлось буквально продираться, разгребая, разрывая руками сотни тонких волокон, которые лопались под моими пальцами с мерзким, влажным треском. Ощущение почему-то неприятное настолько, что вряд ли я его когда забуду.
К счастью, продолжалось это недолго.
Я вывалился из тумана, словно из густого киселя, все еще ощущая на лице и руках прикосновения тысяч тягучих нитей. Такое впечатление, что весь я ими облеплен, будто сквозь толстенную, многослойную паутину продирался. Если, конечно, жив останусь, первым делом умоюсь, хрен с ним, что питьевой воды осталось половина фляги. Вот ведь как странно устроен человек: вломился один в укрепленную цитадель противника, а все мысли о том, как бы рожу умыть. Хотя это нормально, это правильно. Мозг занят всякой фигней, вместо того чтоб бояться, а рефлексы работают. Сейчас самое их время.
Потому что бояться было чего.
Самое главное, что внутри стены крепости были… прозрачными. Ну, или почти прозрачными, эдакая дымка вместо стен до самой крыши, сквозь которую почти свободно проникал скудный солнечный свет.
Удобно, не поспоришь. Все видно, никаких мониторов не надо. Захотел приблизить изображение – оно раз, и увеличилось, как тебе надо. Например, краем глаза я срисовал большие, около трех метров высотой, фигуры своих товарищей, со всех ног бегущих к крепости. Еще с полминуты им точно нестись до «тумана» со своими тяжелыми пулеметами в руках. А я – уже тут, и прямо мне в лицо целятся четыре «мусорщика», похожие на огромные, уродливые морские звезды со «смерть-лампами» в гибких отростках.