Отряд кинулся к воротам, но не пробежал и половины пути, как двор залил ослепительный свет.
— С вами говорит Схола Столицы, — прогремел с неба хриплый голос, — немедленно остановитесь и бросьте оружие. Любое сопротивление будет немедленно подавлено.
Томэ выругался и, прикрыв глаза ладонью, задрал голову. В небе чернел силуэт "черепахи", основного рабочего корабля Схолы.
— Видно вылетели, как только поймали сигнал, — пробормотал Вильд.
Маленький дружинник уронил порученного ему Зарака на землю и уселся, как на тюфяке.
— Это госпожа Одетта, с самим доместиком, что ли трахается, раз они из-за поганого домишки корабль прислали?! — фыркнул Марис.
— Скорее уж, денег им засылает, — меланхолично отозвался Дарен. — Обычно, они на такие вызовы какого-нибудь кадета с утра присылают. Что бы документы заполнить.
— Вы циники, господа, — укорил подчиненных Томэ, — может, у этой Одетты действительно с доместиком большая и искренняя любовь.
Судя по ехидным гримасам дружинников, версия командира не встретила у них доверия, но они слишком устали, чтобы спорить, или вообще предпринимать активные действия. Пожалуй, оно и к лучшему. Оружие "черепахи" слишком серьезная штука чтобы с ним шутить. Тем более, когда не знаешь, что в голове у людей, которые держат палец на кнопке. Среди схолариев порой попадались просто сказочные идиоты.
— Оружие на землю! На землю! — снова донеслось с неба.
— Как редко в этой жизни мы получаем, то чего хотим, — скал Томэ и повесил плеть обратно на пояс.
Дружинники тихо засмеялись. Расставаться с оружием никто не собирался. Чтобы не подвергать закон новым оскорблением, схоларии, видимо, решили притвориться, что их требование выполнено. "Черепаха" плавно развернулась и пошла на посадку перед воротами двора. В лица дружинникам ударил поток воздуха пахнущего горячим металлом. Томэ нахмурился, настроение у него было прискверное. Ну почему, он каждый раз попадает из переплета в переплет?!
Пентокарх в фиолетовом мундире схолы, старался просверлить Томэ взглядом. Судя по значкам на кителе стража порядка, должность командира отряда в пятьдесят голов к его званию не прилагалась. Возможно, поэтому он казался обиженным на весь окружающий мир. Томэ зевнул.
— Хватит, хватит врать и изворачиваться. Нагадили, так отвечайте за это. Как положено благороднорожденным.
— Ты лучше лирийцам на совесть. Это они во всем виноваты.
Томэ помахал перед лицом ладонью, как и следовало ожидать никакого облегчения это не присело, дым от горящего барака уверенно заполнял двор.
— В чем виноваты?