В этих землях не внемлют призывам моим —
Или я разговаривал с глухонемым?
Разве здесь не друзья мои? Разве не тут
Я всегда находил и ночлег и приют?
Так любовно и радостно так не меня ли
Здесь когда-то в шатрах дорогих принимали?
Я беспомощен — или не видите вы,
Что уже я не в силах поднять головы?
И боюсь, погружаясь в кромешную бездну,
Что в беспамятстве черном навеки исчезну…
А когда-то несчастных, врага поборов,
Я от смерти спасал, от беды и оков.
А когда-то, успехом и славой увенчан,
Я любил полногрудых и ласковых женщин.
И блаженство я с ними познал в изобильи.
Как стремились ко мне, как на зов мой спешили!
Но я знаю, что друга не жалко им бросить,
Если друг обнищал и в кудрях его проседь…
Как бурлила отважная молодость в жилах,
А теперь я ни встать, ни одеться не в силах.
Если б сразу из плоти мне вырваться тленной,
Но душа покидает меня постепенно.
И здоровье мое, и успех постоянный
Заменили внезапно кровавые раны.
Ждет чего-то, кто беден, кто стар и кто сед,—
Лишь из мрака загробного выхода нет.