– Это только гипотеза, но, скорее всего, так оно и есть. Как еще можно добиться невидимости? Сделать, чтобы волны света огибали предмет. Но этого технически сложно добиться, когда имеешь дело с большим подвижным предметом. Можно попытаться добиться идеально черной окраски, что будет означать, что предмет поглощает все упавшие на него лучи света. Как черная дыра. Если предмет не отражает свет, то фактически он не виден. Однако в таком случае мы будем видеть на его месте черное пятно. Ну и, наконец, можно попытаться сделать тело идеально прозрачным. Что, с учетом огромного числа самых различных биохимических процессов, постоянно протекающих в живом организме, лично мне кажется абсолютно неосуществимым.
– Выходит, наша Гнидра – родственница хамелеона?
– В той или иной степени.
– Ладно, ну, а чего она ждет сейчас?
– Затрудняюсь ответить.
– Если она собиралась напасть… Так чего же медлит?
– А может быть, он просто хотел поиграть? – высказал неожиданное предположение Иона.
– В каком смысле? – спросил Валтор.
– В самом обычном. Он увидел машину и принял ее за живое существо сопоставимых с ним размеров. Ну и решил поиграть в догонялки.
– В смысле, кто кого догонит, тот того и съест?
– Да нет, просто так. Ради развлечения.
– У животных так не бывает.
– Ты никогда не видел, как играют котята?
– Так то ж котята…
– А кто тебе сказал, что перед нами взрослый зверь?
Валтор растерянно посмотрел на Федора.
– Каким же он тогда будет, когда вырастет?
– Я не знаю. Он же невидимый.
Зверь снова заворчал. Трава зашевелилась.
– Он идет к нам!
Валтор вскинул ружье.
– Не делай глупостей! – Федор положил руку на ствол. – Раненным он может оказаться опаснее.
Валтор и сам понимал, что стрелять в невидимого зверя глупо и, скорее всего, бессмысленно. В лучшем случае, ему удастся ранить Гнидру. Но тогда это будет уже совсем не лучший случай. Скорее уж, наоборот…
Но что-то ведь нужно было делать… Нельзя ведь просто так сидеть и ждать, что взбредет в голову дикому зверю?
Негромкое ворчание и шелест травы говорили о том, что зверь приближался. Медленно, осторожно переставляя одну лапу за другой… Сколько их всего у него было? Четыре, как у всякого нормального зверя? Или же в этом направлении над ним тоже поработали?
Держа ружье в опущенных руках, Валтор старательно всматривался в то место, где должен был находиться зверь. Ведь даже если он очень искусно маскируется под цвет местности, должны же быть заметны какие-то незначительные огрехи? Глаза – они ведь не могут менять цвет?.. А пасть, если тварь ее раскроет, какого цвета будет она?