Он замолчал, сверля меня глазами, и провел большим пальцем по моей щеке. Я почувствовала нарастание напряжения на моих веках и попыталась сохранить зрительный контакт.
— Той ночью…. что ты имела в виду, когда сказала, что устала?
Его слова обрушились на меня, и я вздрогнула, как будто налетела на стену из воды, вместо его любопытных глаз.
— Я не знаю, о чем ты говоришь.
Я отвернулась, но он слегка подтолкнул мою щеку, чтобы я смогла смотреть на него.
— Просто…я смотрю на тебя и вижу красивую женщину в расцвете жизни, которая путешествует по экзотическим местам, весь мир у кончиков ее пальцев. Но я думаю, что ты просто хочешь, чтобы люди это видели. — Паникуя и чувствуя себя некомфортно, я оглянулась вокруг себя, а он продолжил. — Может быть, я тоже люблю загадки, потому что не могу перестать думать о том, что скрывается за тем, что ты не позволяешь людям увидеть.
Он поднес вторую руку, касаясь пальцем моего виска, как будто мог открыть там секретные ворота. Я отдернула его руку и вырвалась из его хватки.
— Я же сказала тебе...я не знаю, о чем ты говоришь. Я была пьяная. Не надо принимать бред пьяного человека за правду.
Повернувшись спиной, я наклонилась к бару, схватила его забытый напиток и сделала большой глоток.
— Я тебе не верю. Я думаю, что это была самая честная вещь, которую ты мне сказала. Может, и себе, тоже, — сказал он.
Господи Иисусе. Как будто я просила его быть моим терапевтом.
— Снова чушь собачья от рыцаря-в-сияющих-доспехах. Мне не нужно, чтобы ты обо мне заботился. — Мне не требовалось это уже очень давно. — Ты ничего обо мне не знаешь. Поэтому, что бы ты ни думал делать, как бы ни пытался меня исправить, можешь отвалить.
Я еще раз сделала большой глоток, но не почувствовала никакой сладости.
—Эй, прости меня. Не расстраивайся.
Я почувствовала его за моей спиной, мое сердце начало биться в горле. Как все это сорвалось так быстро? Я думала, что мы движемся в правильном направлении.
— Я не расстроена. — Я выпила его напиток еще одним глотком и попыталась позвать бармена. До того, как он меня увидел, Хант взял мою руку и прижал к барной стойке. Он стоял близко сзади меня и, когда он вздохнул, его голая грудь дотронулась до моей спины.
— Келси, извини меня. Мне не надо было давить на тебя. Но не пей только потому, что ты зла на меня, — сказал он.
Я наклонила к нему голову, не поворачиваясь.
— Извинения приняты. И я пью, потому что хочу.
— Просто поговори со мной секунду.
Я уже достаточно наговорилась за сегодняшний вечер.
Я подняла другую руку, чтобы привлечь внимание бармена, а Хант развернул меня, прижав спиной к бару.